Чесменское сражение (тур. Cesme Deniz Savasi) - морское сражение 5- 7 июля 1770 г возле и в Чесменской (тур. Cesme) бухте между российским и турецким флотами.
Предыстория
После начала русско-турецкой войны в 1768 г. Россия отправила несколько эскадр из Балтийского моря в Средиземное, чтобы отвлечь внимание турков от черноморского флота.
Две российских эскадры (под командованием адмирала Григория Спиридова и английского советника контр-адмирала Джона Эльфинстона), объединенные под общим командованием графа Алексея Орлова, обнаружили турецкий флот на рейде Чесменской бухты (западное побережье Турции).
Российский флот включал в себя 9 линейных кораблей, 3 фрегата, бомбардирского корабля Гром, 17-19 вспомогательных судов и транспортов.
Турецкий флот состоял из 16 линейных кораблей, в том числе 84-х пушечный Реал Мустафа и 60-ти пушечный Родос, 6 фрегатов, 6 шебек, 13 галер и 32 малых судна. Корабли были построены в две дугообразные линии из 10 и 6 линейных кораблей соответственно. Существуют различные мнения о том, могли ли корабли второй линии стрелять сквозь промежутки между кораблями первой или нет. Фрегаты, шебеки и другие малые суда находились позади. Флотом командовал капудан-паша Хасан-бей.
5 июля, бой в Хиосском проливе
После согласования плана действий российский флот под всеми парусами подошёл к южному краю турецкий линии, а затем, развернувшись, начал занимать позиции против турецких судов. Турецкий флот открыл огонь в 11:45, российский - в 12:00. Маневр не удался трем российским кораблям - Европа проскочил свое место и был вынужден развернуться и встать позади Ростислава, Три Святителя обогнул второй турецкий корабль с тыльной стороны, прежде чем смог стать в строй и был по ошибке атакован кораблем Три Иерарха, а Св. Януарий был вынужден развернуться прежде, чем стал в строй.
Св. Евстафий под командованием Спиридова начал дуэль с флагманским кораблем турецкой эскадры Реал Мустафа под командованием Гассан-паши, а затем попытался взять его на абордаж. После того, как горящая грот-мачта Реал Мустафы упала на Св. Евстафий, тот взорвался. Через 10-15 минут взорвался и Реал Мустафа. Адмирал Спиридов и брат командующего Федор Орлов покинули судно ещё до взрыва. Также спасся и капитан Св. Евстафия Круз (англ. Kruse). Спиридов продолжил командование с корабля Три Святителя.
К 14.00 турки обрубили якорные канаты и отступили в Чесменскую бухту под прикрытие береговых батарей.
6-7 июля, бой в Чесменской бухте
В Чесменской бухте турецкие корабли образовали две линии из 8 и 7 линейных кораблей соответственно, остальные суда заняли позицию между этими линиями и берегом.
В течение дня 6 июля российские суда обстреливали турецкий флот и береговые укрепления с большого расстояния. Из четырёх вспомогательных судов были сделаны брандеры.
В 17:00 6 июля бомбардирский корабль Гром стал на якорь перед входом в Чесменскую бухту и начал обстрел турецких судов. В 0:30 к нему присоединился линейный корабль Европа, а к 1:00 - Ростислав, в кильватере которого пришли брандеры.
«Европа», «Ростислав» и подошедший «Не тронь меня» образовали линию с севера на юг, вступив в бой турецкими кораблями, «Саратов» стоял в резерве, а «Гром» и фрегат «Африка» атаковали батареи на западном берегу бухты. В 1:30 или немного раньше (в полночь, согласно Эльфинстону) в результате огня «Грома» и/или «Не тронь меня» один из турецких линейных кораблей взорвался из-за перехода пламени с горящих парусов на корпус. Горящие обломки от этого взрыва забросали другие корабли в бухте.
После взрыва в 2:00 второго турецкого корабля российские корабли прекратили огонь, а в бухту вошли брандеры. Два из них под командованием капитанов Гагарина и Дагдейла туркам удалось расстрелять (согласно Эльфинстону расстрелян был только брандер капитана Дагдейла, а брандер капитана Гагарина отказался идти в бой), один под командованием Маккензи сцепился с уже горевшим кораблем, а один под командованием лейтенанта Д. Ильина сцепился с 84-пушечным линейным кораблем. Ильин поджёг брандер, а сам вместе с командой покинул его на шлюпке. Корабль взорвался и поджёг большинство оставшихся турецких кораблей. К 2:30 взорвались ещё 3 линейных корабля.
Около 4:00 российские корабли послали шлюпки с тем, чтобы спасти два ещё не горевших крупных судна, однако вывезти удалось только одно из них - 60-пушечный «Родос». С 4:00 до 5:30 взорвалось ещё 6 линейных кораблей, а в 7-ом часу - одновременно 4. К 8:00 бой в Чесменской бухте был завершен.
Последствия сражения
После Чесменского сражения русскому флоту удалось серьёзно нарушить коммуникации турков в Эгейском море и установить блокаду Дарданелл.
Все это сыграло важную роль при заключении Кючук-Кайнарджийского мирного договора.
По распоряжению Екатерины II для прославления победы был создан мемориальный Чесменский зал в Большом Петергофском дворце (1774-1777), были воздвигнуты 2 памятника этому событию: Чесменский обелиск на Гатчине (1775) и Чесменская колонна в Царском селе (1778), а также построены Чесменский дворец (1774-77) и Чесменская церковь святого Иоанна Предтечи (1777-80) в Санкт-Петербурге.
Картины Чесменского сражения были заказаны Хаккерту русским правительством. Художник писал их на основании впечатлений участников сражения графа А. Орлова, адмиралов Г.А. Спиридова, С.К. Грейга и других офицеров. На шести полотнах изображены драматические моменты первого и решающего сражения русского флота с турецким в бухте Чесма.
При написании картины сожжения турецкого флота художник сначала допустил ряд неточностей, которые объяснил тем, что ему никогда не приходилось видеть горящее судно. Чтобы предоставить ему такую возможность, по приказанию императрицы Екатерины II в Италии, на рейде порта Ливорно, был взорван один из русских кораблей. Соглашаясь предоставить художнику столь дорогую модель, русская императрица преследовала политическую цель: она вновь заставила говорить Европу о блистательной победе русского флота. Расточительность русского правительства, не пожалевшего боевого судна, поразила не одного Гете. Рядом помещена еще одна картина, на которой изображены суда победоносного русского флота, возвращающиеся из бухты Чесма, с единственным сохранившимся от всего турецкого флота кораблем «Родос». На его мачте спущен турецкий флаг и заменен русским. Русский флот салютует победителям.
В память о Чесменской победе были отлиты золотые и серебряные медали. Медали были изготовлены по «указу её Императорского Величества Императрицы Екатерины Алексевны»: «Медаль эту жалуем мы всех находившимся на оном флоте во время сего Чесменского счастливого происшествия как морским, так и сухопутным нижним чинам и позволяем, чтобы они в память носили их на голубой ленте в петлице». Екатерина.
Во второй половине XVIII века противостояние России и Османской империи достигло своего апогея. Набиравшая силу Российская империя, при Петре I закрепившаяся на Балтике, стремилась выйти и на берега Чёрного моря, что категорически не устраивало южного соседа, за несколько столетий привыкшего к своему исключительному положению в регионе.
В 1768 году противостояние переросло в войну, которая продемонстрировала, что русская армия в сухопутных сражениях значительно превосходит своего противника.
Однако главной опорой Османской империи был большой военный флот, которому Россия на Черном море могла противопоставить лишь малочисленную Азовскую эскадру.
И тогда возник план противопоставить туркам куда более боеспособный Балтийский флот, отправив его в экспедицию к берегам Эгейского моря.
Нужно сказать, что императрице Екатерине Великой , в чьё правление борьба с турками стала главным приоритетом внешней политики России, пришлось восстанавливать флот на Балтике практически с нуля. Созданный Петром I Балтийский флот за полвека пришел в негодность, ибо преемники создателя Российской империи, вплоть до Екатерины II, не придавали ему большого значения.
В начале 1768 года, когда война ещё не была начата официально, но стала совершенно неизбежной, граф Григорий Орлов предложил императрице идею: отправить эскадру в Эгейское море и с её помощью поднять православные народы, находящиеся под гнётом османов, на восстание, что позволит оттянуть силы неприятеля от черноморского региона.
В январе 1769 года идея была оформлена в «Манифест к славянским народам Балканского полуострова», в котором русская императрица сулила военную помощь и поддержку православным братьям.
Общее руководство Морейской экспедицией было поручено брату фаворита императрицы Алексею Орлову , который, по некоторым данным, и был реальным автором данного плана.
Командование первой эскадрой экспедиции в составе 7 линейных кораблей, 1 бомбардирского корабля, 1 фрегата и 9 вспомогательных судов было поручено адмиралу Григорию Андреевичу Спиридову , который 6 августа 1769 года повёл корабли к цели.
33 несчастья
Сказать, что поход начался неудачно, — значит не сказать ничего. Через две недели самый мощный корабль эскадры «Святослав» из-за течи вынужден был лечь на обратный курс. Затем фок-мачту (переднюю мачту) потерял «Святой Евстафий». К моменту прибытия в Копенгаген, помимо поломок, на судах началась эпидемия, выкосившая 300 человек, из которых более 50 скончались. Спиридов взамен нанял несколько сотен датских моряков. Кроме того, вместо «Святослава» адмирал присоединил к своей эскадре линейный корабль «Ростислав», шедший из Архангельска на Балтику.
Потери людей из-за болезней и кораблей из-за поломок продолжались. В итоге до Гибралтара в середине ноября 1769 года добрался только один корабль — тот самый потерявший мачту «Святой Евстафий».
С грехом пополам к месту сбора подошли ещё несколько кораблей, в итоге эскадру в районе предполагаемых боевых действий составили семь судов: четыре линейных корабля, фрегат и два пинка.
Пожалуй, французы или англичане на этом бы остановились, но речь-то идёт о русских. Поэтому эскадра храбро добралась до берегов Греции, где и планировалось начать боевые действия.
Османский флот мог без проблем покончить с русской эскадрой, но турецкие лазутчики, похоже, даже не поняли, что вот этот плавающий табор и есть грозный военно-морской флот России.
А русские, ничуть не комплексуя по поводу внешнего вида, приступили к десантным операциям при поддержке восставших греков, захватив несколько городов, в том числе мощную крепость Наварин.
А в мае 1770 года на помощь Орлову и Спиридову прибыла вторая эскадра в составе четырёх кораблей и двух фрегатов под командованием контр-адмирала Джона Эльфинстона .
Путь второй эскадры мало чем отличался от пути первой — потерянные корабли, больные матросы, срочно нанятая замена, которую, правда, составили не датчане, а англичане.
В итоге к моменту встречи с флотом Османской империи объединённая эскадра имела в своём составе 9 линейных кораблей различной вооружённости, бомбардирский корабль, 3 фрегата и несколько малых судов, игравших вспомогательные роли. Общее число русско-датско-английских экипажей составляло около 6500 человек.
На абордаж!
24 июня (5 июля по новому стилю) русская эскадра, оперативное командование которой получил адмирал Спиридов, встретилась с турецким флотом в Хиосском проливе.
И. Айвазовский. Бой в Хиосском проливе 24 июня 1770 года. Фото: Public Domain
Турки, которыми командовали капудан-паши (адмиралы) Ибрагим Хусаеддин , Хасан-паша и Кафер-бей , располагали 6 линейными кораблями, 6 фрегатами, 19 галерами и шебеками и 32 вспомогательными судами с 15 000 человек на борту.
Однако, как показали дальнейшие события, интернациональные экипажи русских кораблей были на порядок профессиональнее своих оппонентов.
Адмирал Спиридов намеревался вступить в ближний бой и затем перейти к абордажу, поскольку при численном перевесе противника именно такой сценарий оставлял шансы на успех. Турки, в свою очередь, предпочитали артиллерийскую дуэль на дальних дистанциях, где у них было очевидное преимущество. Если же что-то пошло бы не так, капудан-паши намерены были отойти в Чесменскую бухту под защиту береговой артиллерии.
Первый бой в Хиосском проливе прошёл довольно сумбурно. Русские корабли нарушили боевой порядок и оказались в трудном положении. Ситуацию изменил Спиридов, смело бросив флагман «Святой Евстафий» против турецкого флагмана «Реал Мустафа». Несмотря на то, что «Евстафий» загорелся от турецких попаданий, русские пошли на абордаж. В ходе боя пламя с русского корабля перекинулось на турецкий, который тоже запылал. В итоге оба флагмана взорвались.
Такой поворот турки сочли крупной неудачей и укрылись в Чесменской бухте.
Четвёртый брандер лейтенанта Ильина
Русские принялись обстреливать бухту, в которой укрылся неприятель. Были подготовлены 4 брандера — небольшие корабли-мины, использовавшиеся для диверсий.
Вечером 25 июня (6 июля по новому стилю) русские корабли, стоящие на рейде бухты, завязали с турками артиллерийскую дуэль.
В результате огня с русских судов в 1:30 ночи 26 июня (7 июля) загорелся и взорвался один из турецких кораблей. Его обломки спровоцировали пожары и на других кораблях.
В 2:00 в бухту вошли 4 русских брандера. Два брандера турки расстреляли, третий сцепился с уже горящим кораблём и не нанёс противнику серьёзного вреда.
Всё компенсировал четвёртый брандер, которым командовал лейтенант Дмитрий Ильин . Его брандер сцепился с 84-пушечным линейным кораблём. Ильин поджёг брандер, а сам вместе с командой покинул его на шлюпке. Корабль взорвался и поджёг большинство оставшихся турецких кораблей.
И. Айвазовский. «Чесменский бой». Фото: Public Domain
Пожары и взрывы охватили всю бухту. К утру русские моряки уже не вели огня по противнику, а занимались противоположным делом — спасали жизни плавающих в воде турок с уничтоженных кораблей.
Утро открыло картину ужасающую для турков и восхитительную для русских. Было уничтожено 15 линейных кораблей и 6 фрегатов османского флота, в качестве трофеев русским достались 1 линейный корабль и 5 галер. Потери русского флота состояли из 1 линейного корабля и 4 брандеров. Соотношение потерь в живой силе было ещё более сокрушительным — около 650 у русских против 11 000 у турок.
По подвигу и награда
Адмирал Спиридов доложил президенту Адмиралтейств-коллегии графу Чернышову : «...неприятельский флот атаковали, разбили, разломали, сожгли, на небо пустили, потопили и в пепел обратили, и оставили на том месте престрашное позорище, а сами стали быть во всём Архипелаге нашей Всемилостивейшей Государыни господствующи».
Удар, нанесённый по турецкому флоту в Чесменском сражении, серьёзно повлиял на ход войны, позволил русским кораблям не только нарушить коммуникации противника в Эгейском море, но и блокировать Дарданеллы. Несмотря на то, что русско-турецкая война длилась после Чесменского сражения ещё четыре года, во многом её победный для России исход был предопределён триумфом русского флота.
Императрица Екатерина Великая щедро наградила героев сражения и повелела увековечить память о нём. Для прославления победы был создан мемориальный Чесменский зал в Большом Петергофском дворце, воздвигнуты два памятника: Чесменский обелиск в Гатчине и Чесменская колонна в Царском Селе. Также были построены Чесменский дворец и Чесменская церковь святого Иоанна Предтечи в Петербурге.
Чесменская колонна в Царском Селе. Фото: www.russianlook.com
В память о Чесменской победе были отлиты золотые и серебряные медали. Медали были изготовлены по «указу её Императорского Величества Императрицы Екатерины Алексевны»: «Медаль эту жалуем мы всем находившимся на оном флоте во время сего Чесменского счастливого происшествия как морским, так и сухопутным нижним чинам и позволяем, чтобы они в память носили их на голубой ленте в петлице».
Граф Алексей Орлов, инициатор экспедиции, завершившейся громкой победой, получил право присоединить к фамилии наименование Чесменского.
Чесменское сражение стало одной из самых ярких страниц в летописи русского флота. В июле 2012 года президент России Владимир Путин внёс в перечень дней воинской славы 7 июля — День победы русского флота над турецким флотом в Чесменском сражении.
Нельзя не удивляться, что по сие время оставались во мраке неведения любопытные подвиги соотечественников наших в достопамятную морскую Экспедицию в Архипелаге 1769-1775 годов. Экспедицию, увенчавшую величайшею славою Россию и доставившую ей перевес в политике Европы. Хотя сие пятидесятилетнее так сказать, небрежение, весьма затруднило Историка при собирании материалов, рассеянных по разным местам и портам и до половины сгнивших или сделавшихся почти неразбираемыми; хотя из нескольких сот свидетелей, участников в сей знаменитой кампании, от коих можно было бы получишь многие сведения и изустные подтверждения, едва известны пятеро: , бывший в то время Генерал-мaйором и привезший в Петербург известие о сожжении Турецкого флота, Адмирал и Член Государственного Совета Вилим Петрович фон-Дезин, Адмирал и Ревельский Военный Губернатор Алексей Григорьевич Спиридов - Генерал-адъютант Графа Орлова-Чесменского; Адмирал и первоприсутствующий в Адмиралтейстк-Коллегии Петр Кондратьевич Карцов, Генерал-Лейтенант и Член той же Коллегии Яков Андреевич Жохов и главный Командир Астраханского порта Александр Андреевич Жохов - бывшие в сию кампании Лейтенантами; хотя, говорю, все могло ужасать Историка к предприятию теперь описания сей славной Экспедиции: но никакие труды, никакие пожертвования не устрашили Александра Яковлевича Глотова. Он с ревностью патриота приступил к сему смелому предприятию и хладнокровным терпением и совершенным знанием морского дела, необходимым в подобном труде, победил самую невозможность и составил достовернейшее и подробное описание достопамятной под начальством , доселе описанной. одним только предубежденным пером иностранца - Рюльера, имевшего даже способов знать её подробности. От наблюдательности Г. Глотова ничто не укрылось: искусные маневры, эволюции, достохвальные подвиги и ошибки его соотечественников изображены им со всем Историческим беспристрастием, к чему немало содействовала отдаленность эпохи. Он знакомит нас с дипломатическою перепискою, с деяниями совершенно неизвестными, каковы например: сожжение Капитаном Каняевым 14 неприятельских фрегатов, отражение и победа Мичмана Ушакова и армейского Капитана Костина над неприятелем, в пять раз сильнейшим - деяния Капитана Баркова и проч., кои во всякой другой нации были бы не только известны каждому и превознесены повсюду; но заслужили бы монументы. Хвала и общая благодарность почтенному Александру Яковлевичу за сей истинно патриотической труд, и особенная признательность Издателя Отечественных Записок за позволение украсить их любопытнейшею из оного статьею - Чесменский бой!
К сожалению, мы не можем присоединить карт, видов, эволюций сражений и портретов отличных мужей, участвовавших в сей кампании, кои придают сугубый интерес и важность сему творению, а приискание коих частному человеку стоило больших трудов и пожертвований.
Желая в самой выписке представить нашим читателям нечто целое, мы помещаем здесь краткую историю составления сей Экспедиции, плавания её в Архипелаг и полное повествование о сражении в Хийском канале, которое было предтечею разрушения Турецкого флота при Чесме:
Александр Яковлевич Глотов известен уже публике и по другим полезным трудам своим. Он издал в 1816 году книгу под названием: Изъяснение принадлежностей к вооружению корабля - единственное произведение в своем роде на Российском языке. Книга сия, признанная Начальством отменно полезною, употребляется как классическая в морском ведомств и по определению Директора Морского Кадетского Корпуса дается в награду отличившимся при экзамене воспитанникам, при выпуске их в Офицеры. - Неусыпными трудами и глубокими по части морской знаниями Г. Глотова Адмиралтейский Музеум доведен до той степени совершенства, коим оправдал он доверие к нему попечительного Правительства и коим радуется и гордится каждый его соотечественник - Главный предмет настоящих его занятий есть - Морской словарь, над коим трудится он уже 17 лет и который привел почти к концу, обработав более 10 тысяч слов. Каждое слово означено в нем в собственном своем названии на десяти "Европейских языках", а значение его выражено по-Русски. В оный входят все науки, относящиеся до морского искусства: теория, практика эволюции, построение кораблей со всею экономическою и производною их частью, все касающееся до Адмиралтейских работ, и проч. и проч. Пожелаем ему счастливого окончания и успеха в сём не менее трудном, как и важном предприятии.
Александр Яковлевич собирает ещё все знаменитые морские баталии, со времени Петра Великого, о коих, надеемся, узнает Почтенная Публика через наши Отечественные Записки.
Издатель.
ЧЕСМЕНСКОЙ БОЙ
ГЛОТОВ А. Я.
В царствование Императрицы Екатерины II, при начатии войны с Оттоманскою Портою в 1769 году, отправлена была из Кронштата в Средиземное море значительная эскадра под командою Адмирала Спиридова , которая в последствии; войдя в Средиземное море, поступила под непосредственное начальство , при коем находился родной его брат Граф Федор Григорьевич Орлов.
Эскадра состояла из нижеследующих судов:
Командиры оных: |
|
Капит. 1-го ранга |
|
84 пушечн. Святослав |
|
66 - Евстафий |
|
66 - 3-х Святителей |
Роксбург |
66 - Европа |
Корсаков |
66 - Северный орел |
Клокамев |
66 - Св. Януарий |
|
фрегат: Надежда Благополучия |
Кап. 2-го ранга Аничков |
Бомбардирский: Гром |
Капитан-Лейтенант Перепечин |
Пинки: Сатурн |
Капитан-Лейтен. Лупандин |
Капитан- Лейтенант Поповкин |
|
Лопаминц |
Капитан-Лейтен. Извеков |
Соломбал |
Капитан-Лейтен. Мистров |
Пакетботы: Летучий |
Кап. Лейт. Ростиславский |
Пачталион |
Капит. Лейт. Еропкин |
Сверх сих судов взято и помещено на кораблях 5 разобранных полугалер и два плашкоута.
(17 июля) эскадра была уже совершенно готова к отплытию и стояла в Кронштатской средней гавани. - Государыня не оставила без воззрения кораблей, отправлявшихся в столь отдаленный край по мудрому её начертанию; она изволила прибыть сего числа из Ораниенбаума в 5 часов по полудни на шлюпке прямо на корабль Евстафий , где находился Командующий эскадрою со всеми Капитанами кораблей и старшими Офицерами, и встречена была ими. Великая Монархиня удостоила каждого своим вниманием и разговором, и тут же на Адмирала Спиридова Сама изволила возложить орден Святого Александра Невского, пожелав ему, подражать на водах Эгейских слав и храбрости сего угодника - "Капитанов же Барта и произвела Бригадирами, а прочих Штаб и Обер Офицеров изволила жаловать к руке" В 6 часов Государыня изволила отбыть с корабля Евстафий , и как нежная мать отечества, прощалась с верными сынами поборниками Её славы, умоляя Небо ниспослать им благополучие и успех в сем предприятии. Присутствие Екатерины оживотворило каждого духом предприимчивости, и тысячи сердец, горящих любовью к слав своей Монархини, поспешили от берегов Невских к пределам Негропонта.
Вслед за Императрицею эскадра начала выходить из гавани и прямо вступала под паруса. Она останавливалась только для взятия десанта у Красной горки, в 30 верстах от Кронштата лежащей, и посадив оный на корабли, и именно: 8 рот Кексгольмского полка и две роты артиллерии со всеми её принадлежностями, 25 июля снялась с якоря и отправилась в путь.
Августа 30 эскадра пришла благополучно в Копенгаген, где нашла стоявшую на якоре Российскую же эскадру, идущую в Кронштадте от города Архангельска; сим случаем воспользовался Адмирал Спиридов взять из сей эскадры, вместо оставшегося на пути за повреждением корабля Святослава , корабль Ростислав , и пополнить прочие недостатки своей эскадры. - Сентября 10 из Копенгагена отправилась она по назначению в Средиземное море; на случай разлучения кораблей назначено было сборное место на острове Минорке в Порт-Магоне, куда первый прибыл 18 Ноября на корабле Евстафий Адмирал Спиридов , а потом и прочие эскадру его составлявшие корабли и суда собрались в сей порт.
(23 Ноября) прибыл в Порт-Магон на Английском бриге Граф Федор Орлов и привез от Главнокомандующего, Адмиралу Спиридову повеление, в коем значилось, что он по Высочайшему повелению назначен Главнокомандующим со стоящих в Архипелаге войск на сухом пути и на море; но по некоторым обстоятельствам удержан будучи в Ливорне - посылает своего брата, коему даны все нужные приказания, дабы по оные, до прибытия Главнокомандующего, начать против неприятеля военные действия, требующие великой поспешности,- которые тогда же и были открыты.
В 1770 в начале января послана была небольшая отдельная эскадра под командою Бригадира в Ливорну, для привезения Главнокомандующего на флот; Адмирал же Спиридов со всеми своими кораблями отправился к полуострову Морее, где и начал военные действия высадкою десанта под крепостями: , из коих последняя взята была нашими войсками и в последствии взорвана на воздух -
XVIII век стал веком постоянных столкновений между Российской и Османской империей. Интересы Петербурга и Стамбула пересекались на Балканах, в Закавказье, в Крыму и даже Польше. Для поддержки национально-освободительного движения в Греции и дестабилизации ситуации внутри Османской империи была организована Морейская экспедиция, общее руководство которой осуществлял граф Алексей Орлов.
Впервые мысль послать эскадру с Балтики к берегам Эгейского моря, поднять и поддержать восстание проживавших там православных народов против турок высказал Григорий Орлов в начале ноября 1768 г., еще до подписания манифеста об объявлении войны. Вполне вероятно, что Григорий просто озвучил идеи своего брата и донес их до Екатерины. Алексей писал Григорию о задачах подобной экспедиции и всей войны: «Если уж ехать, то ехать до Константинополя и освободить всех православных и благочестивых от ига тяжкого. И скажу так, как в грамоте государь сказал: а их неверных магометан согнать в степи песчаные на прежние их жилища. А тут опять заведется благочестие, и скажем слава Богу нашему и всемогущему».
МАНИФЕСТ ЕКАТЕРИНЫ II
19 января 1769 г. был обнародован «Манифест к славянским народам Балканского полуострова»: «Порта Оттоманская по обыкновенной злобе ко Православной Церкви нашей, видя старания, употребляемыя за веру и закон наш, который мы тщилися в Польше привести в утвержденныя трактатами древния его преимущества, кои по временам насильно у него похищены были, дыша мщением, презрев все права народныя и самую истину, за то только одно, по свойственному ей вероломству, разруша заключенный с нашею империей) вечный мир, начала несправедливейшую, ибо безо всякой законной причины, противу нас войну, и тем убедила и нас ныне употребить дарованное нам от Бога оружие…
Мы по ревности ко православному нашему христианскому закону и по сожалению к страждущим в Турецком порабощении единоверным нам народам, обитающим в помянутых выше сего областях, увещеваем всех их вообще и каждый особенно, полезными для них обстоятельствами настоящей войны воспользоваться ко свержению ига и ко приведению себя по прежнему в независимость, ополчась где и когда будет удобно, против общего всего христианства врага, и стараясь возможный вред ему причинять».
ТРУДНЫЙ ПУТЬ
6 августа 1769 года эскадра Спиридова вышла в море. И началось. 20 августа открылась течь на самом мощном корабле «Святослав» - он с трудом вернулся в Ревель. Примерно тогда же корабль «Св. Евстафий Плакида» потерял фок-мачту. По прибытии в Копенгаген 10 сентября, на кораблях имелось более 300 человек заболевших. 54 человека скончалось. Взамен было нанято 800 датских моряков. Там же, в Копенгагене, Спиридов собственным решением присоединил к эскадре 66-пушечный корабль «Ростислав», шедший из Архангельска на Балтику. В Копенгагене стояли 10 дней. Шесть дней спустя во время ночного плавания в проливе Каттегат налетел на риф пинк «Лапомник». Прочие корабли эскадры с трудом избежали его участи благодаря пушечному сигналу - однако спасти пинк, сняв его с рифа, не смогли. 6 октября эскадра встала на рейде английского порта Гулль. Здесь пришлось оставить для ремонта корабль «Три Святителя», пинк «Венера» и бомбардирский корабль «Гром». Количество больных тогда превысило 700 человек. Подгоняемый из Петербурга, Спиридов двинулся дальше - однако вывести 21 октября из Гулля он смог лишь два корабля - «Евстафий» и «Северный Орел», - причем на последнем две недели спустя открылась сильная течь, и он вернулся в Портсмут. Итого, 17 ноября 1769 года к Гибралтару изо всей русской эскадры подошел один «Евстафий».
В общем, к Рождеству в порту Магон на Балеарских островах удалось собрать семь вымпелов: четыре корабля, фрегат и два пинка. Еще один корабль, «Ростислав», в конце января потерял во время шторма две мачты и смог присоединиться к эскадре уже в марте.
И уже в последний день февраля 1770 года то, что осталось от русской эскадры, прибыло к берегам Греции - туда, где предполагалось начать боевые действия. Забавно, что турецкий флот упустил шанс уничтожить русские корабли поодиночке - им просто в голову не пришло, что русские могут появиться с этой стороны.
Первые операции русского флота были десантными, причем основной массой десантников были греческие повстанцы… Среди Пелопонесских операций значится захват сильной крепости Наварин - в бухте которой через 57 лет, в 1827 году соединенный англо-франко-русский флот сожжет в очередной раз флот турецко-египетский. Тогда же, в 1770-м, при Наварине отличился брат деда А.С. Пушкина - бригадир артиллерии И. А. Ганнибал, старший сын «арапа Петра Великого».
Одновременно к эскадре Орлова-Спиридова прибыло подкрепление: в начале мая к берегам Пелопоннеса подошла т.н. 2-я Архипелагская эскадра в составе четырех кораблей и двух фрегатов под командованием отчаянного контр-адмирала Д. Эльфинстона. Это подкрепление проделало путь, во всей своей специфике аналогичный пути своих предшественников - дорогой был потерян вышедший из Кронштадта корабль «Тверь», а также подобранный в Портсмуте корабль «Северный Орел», отставший еще от эскадры Спиридова. Там же, в Англии, был взамен приобретен фрегат местной постройки и нанято некоторое количество моряков.
СИЛЫ СТОРОН
В состав русской эскадры входило 9 линейных кораблей различной вооруженности, бомбардирский корабль, 3 фрегата и несколько малых судов, игравший вспомогательные роли. Общее число экипажей составляло около 6500 человек. Фактическим руководителем операции стал адмирал Григорий Спиридов.
Турецкий флот капудан-пашей Ибрагима Хусаеддина, Хасан-паши и Кафер-бея был куда более внушительным: 16 линейных кораблей, 6 фрегатов, 19 галер и шебек и 32 вспомогательных судна с 15 000 человек на борту. Однако турецкие матросы существенно уступали русским морякам в выучке.
БЫЛЪ
Первоначально бой начался в Хиосском заливе, но турки после первых столкновений приняли решение отступить в Чесменскую бухту, где против русских кораблей могла быть использована береговая артиллерия.
Русские флотоводцы намеревались вступить в ближний бой с возможными абордажными схватками. Было понятно, что долгой пушечной дуэли на больших дистанциях им не выдержать - настолько велико было преимущество неприятеля.
Турки напротив, были расположены встретить балтийскую эскадру правильным орудийным боем и, в случае неудачи, отойти в Чесменскую бухту под прикрытие многочисленной береговой артиллерии.
Первые аккорды были сыграны в Хиосском проливе 5 июля 1770 г. Русские корабли атаковали южную оконечность вражеского строя. Начало столкновения было неудачным для русских моряков из-за того, что головные корабли не смогли синхронно выполнить маневр сближения, разрушив боевой порядок. Однако адмирал Спиридов смело бросил свой флагман «Св. Ефстафий» против «Реал Мустафы» - турецкого флагмана. Пока «Ефстафий» прорывался на «пистолетную дистанцию» на нем начался пожар от многочисленных попаданий. Но остановить движение корабля было невозможно. Два корабля сцепились бортами, и начался абордаж. Огонь перекинулся на «Реал Мустафу» и через некоторое время оба корабля взорвались. Деморализованные турки отошли в Чесменскую бухту. Подобную тактику применит адмирал Г. Нельсон в 1805 году входе Трафальгарской битвы, хотя её изобретателем нужно считать адмирала Спиридова.
5 июля балтийская эскадра обстреливала бухту. При этом, были подготовлены 4 брандера (специальные суда, которые использовались для диверсий) из малых судов. Вечером 6 июля бомбардирский корабль гром встал на рейде бухты и завязал перестрелку с турками. Его поддержали линейные корабли «Европа» и «Ростислав». Стрельба должна была иметь психологический характер и отвлечь турок внимание турок от брандеров. Первые три брандера не смогли выполнить поставленной задачи - один из них сел на мель и затонул из-за этого, со второго брандера дезертировала команда, третий брандер под командованием кн. Гагарина был подожжён слишком рано и не смог нанести урона турецкому флоту. Однако брандер под командованием лейтенанта Ильина успешно достиг расположения турецкого флота и поджёг линейный корабль. Взрыв порохового погреба на корабле произвёл гигантские разрушения: горящие обломки летели в другие корабли, разнося огонь. В завершении боя русские были вынуждены прекратить стрельбу и заниматься спасением выживших турок. К 8 утра 7 июля все было кончено.
Османская империя разом лишилась большей части флота. Погибло 15 линейных кораблей, 6 фрегатов, 1 линейный корабль и 5 галер были захвачены. Эта блестящая победа стала настоящей школой русского морского боя, мощь которого еще предстояло узнать. В память об этой битве для русских моряков была отчеканена памятная медаль, на которой изображалась одна из сцен гибели турецкого флота. Кроме места и даты битвы на медали было всего одно слово - «Былъ», имелось в виду «был турецкий флот, а нет теперь».
ТУРЕЦКИЙ ИСТОРИОГРАФ
После сего Флот Оттоманский вошел в порт Чесменский, куда при были также корабли неприятельские и снова сражение началось. От ударов пушек поверхность моря запылала. Корабли неприятельские, в продолжении всего морского сражения, находились под парусами, дабы оградить себя от опасности и погибели в семь порте. Вступление Капитана-Паши в порт Чесменский, судя по очевидности дела, предпринято было по власти судьбы.
Между тем, как Капитан-Паша употреблял все усилия, чтобы отразить неприятелей, сии последние отправили несколько брандеров, наполненных нефтью и другими горючими веществами, против нашего Флота. Некоторые из наших кораблей им удалось зажечь; а другие, поспешая к ним на помощь и соединяясь с ними, также объяты были пламенем и сгорели. Это случилось вовремя ночи 14-го числа, месяца Реби-ели-еввель в 1184 году от Геджиры.
Войска, находившиеся на других кораблях, рассеялись без сражения по берегам Смирны и другим местам. Капитань-Паша и Джезайрлю-Хасан Бей были ранены. Али, правитель корабля и другие офицеры, желая спасти себя вплавь, погибли в волнах моря.
ДОКЛАД СПИРИДОВА
Спиридов докладывал в Петербург в Адмиралтейств-коллегию ее Президенту графу Чернышову:
«Слава Богу и честь Всероссийскому флоту! С 25 на 26-е неприятельский флот атаковали, разбили, разломали, сожгли, на небо пустили, потопили и в пепел обратили, и оставили на том месте престрашное позорище, а сами стали быть во всем Архипелаге нашей Всемилостивейшей Государыни господствующи».
Г.А. Спиридов в проекте «100 великих полководцев»
ПИСЬМО ОРЛОВА
Чувства, вызванные Чесменской победой, А.Г. Орлов ярко выразил в письме брату:
«Государь, братец, здравствуй! Скажу тебе немного о нашем плавании: Морею принуждены были оставить, зажегши везде огонь; со флотом за неприятелем пошли, до него дошли, к нему подошли, схватились, сразились, разбили, победили, поломали, потопили и в пепел обратили».
А.Г. Орлов в проекте «100 великих полководцев»
Чесменское сражение 1770 г. - морское сражение в Эгейском море у западного побережья Турции между русскими и турецкими флотами. Является одним из крупнейших сражений эпохи парусного флота. Оно делится на два этапа: первый этап - бой в Хиосском проливе 24 июня (5 июля); второй -уничтожение турецкого флота в Чесменской бухте в ночь на 26 июня (7 июля).
В конце июня 1770 г. объединенная русская эскадра обнаружила турецкий флот на рейде Чесменской бухты. В ее составе было 9 линейных кораблей, 3 фрегата, один бомбардирский корабль, а также 17 других судов и транспортов с общим вооружением около 740 орудий. Турецкий флот, которым командовал капудан-паша Ибрагим Хусамеддин-паша, насчитывал 16 линейных кораблей, 6 фрегатов и около 50 вспомогательных судов с 1430 орудиями. Таким образом, неприятельский флот имел двойное численное превосходство в силах.
Турецкие корабли были построены в две дугообразные линии. В первой находилось 10 линейных кораблей, во второй - 6 линейных кораблей и 6 фрегатов. Вспомогательные суда стояли за второй линией. Построение флота было чрезвычайно тесным, полностью могли использовать свою артиллерию только суда первой линии.
После уничтожения кораблей первой линии удар предназначался по кораблям второй линии. В этом проявилось новаторство Спиридова как флотоводца, нарушившего правила линейной тактики, согласно которой требовалось вначале выстроить линию, параллельную противнику. Такое построение было связано с риском, т.к. русские, сближаясь с противником, подвергались продольному огню артиллерии турецких кораблей. Расчет Спиридова был построен на быстроте сближения.
Утром 24 июня (5 июля) русская эскадра вошла в Хиосский пролив и по сигналу главнокомандующего Алексея Орлова, находившегося на линейном корабле «Три Иерарха», построилась в кильватерную колонну. Головным шел корабль «Европа», за ним - «Евстафий», на котором держал свой флаг командующий авангардом адмирал Спиридов. Около 11 часов русская эскадра в соответствии с ранее разработанным планом атаки повернула влево и почти под прямым углом начала спускаться на противника. Чтобы ускорить выход на дистанцию артиллерийского залпа и развертывание сил для атаки, русские корабли шли в сомкнутом строю.
Бой в Хиосском проливе. Фрагмент. Художник П.-Ж. Волэр
Около полудня турецкие корабли открыли огонь по русским кораблям. Спиридов приказал атаковать флагманский корабль турок «Реал-Мустафа». Во время абордажного боя команд «Евстафия» и «Реал-Мустафы» турецкий корабль загорелся, пламя перекинулось на русский корабль, и оба они взорвались. Адмирал Спиридов успел до взрыва покинуть «Евстафий». С гибелью турецкого флагманского корабля управление неприятельским флотом было нарушено. Вот что за-писано в журнале флагманского корабля «Три иерар-ха»: «Проходя мы близко неприятельского флота, ста-ли палить по нем из пушек с ядрами, что происходило и с прочих нашего флота кораблей; и оное сражение происходило до исхода 2 часа, а в исходе 2 часа весь турецкий флот снялся с якоря и пошел в местечко Чесма, и стал там на якорь. В 2 часа поворотили мы через оверштаг». Под сильным артиллерийским огнем кораблей эскадры Спиридова турецкий флот в беспорядке отступил в Чесменскую бухту. Таким образом, в результате первого этапа сражения, продолжавшегося около двух часов, погибло по одному кораблю с каждой стороны, а инициатива полностью перешла к русским.
Схема морского сражения в Чесменском заливе. 6/7 июля 1770 г.
В сражении русские матросы проявили исключительный героизм и мужество. Так, например, во время абордажного боя «Евстафия» и «Реал-Мустафы» один из матросов хотел захватить турецкий флаг, но ему при этом прострелило руку, когда же он протянул другую руку, то ему была нанесена рана клинком. Тогда он, вцепился зубами в полотнище флага.
На следующий день был созван военный совет под предсе-дательством главнокомандующего А.Г. Орлова, в кото-ром участвовали Г.А. Спиридов, С.К. Грейг, Д. Эльфинстон, Ю.В. Долгоруков, И.А. Ганнибал и другие командиры. Орловым и Спиридовым было решено, ис-пользуя ночной бриз, дувший с моря на берег, сжечь турецкий флот в Чесменской бухте. В воспо-минаниях Г. А. Спиридова об этом сказано так: «Итак, не мешкая нисколько, согласно с графом Алексеем Григорьевичем, так и с другими флагманами, с которы-ми со всеми и всегда согласно действовал, дал диспо-зицию для сожжения всего турецкого флота» . Был создан специальный отряд под командованием младшего флагмана С.К. Грейга в составе 4 линейных кораблей, 2 фрегатов и бомбардирского корабля «Гром». Орлов приказал Грейгу немедленно направить «Гром» к Чесменской бухте и, пока турки находились в замешательстве, не-прерывно метать бомбы в турецкие кораб-ли, что и было исполнено . Одновре-менно начали готовить четыре брандера .
Эпизод морского боя. Художник Якоб Филипп Гелерт. Картина написана художником в 1771 году как часть общей работы, посвященной Чесменскому сражению
В ночь на 26 июня (7 июля) отряд Грейга вошел в бухту. Линейные корабли «Европа», «Ростислав» и «Не тронь меня», образовали линию с севера на юг, вступили в бой c турецкими кораблями. 66-пушечный «Саратов» стоял в резерве, а «Гром» и фрегат «Африка» атаковали батареи на западном берегу. Вскоре взорвался первый турецкий корабль. Горящие обломки от этого взрыва забросали другие корабли в бухте. После взрыва второго турецкого корабля российские корабли прекратили огонь, а в бухту вошли брандеры. Три брандера по различным причинам не достигли поставленной цели и только один под командованием лейтенанта Д.С. Ильина выполнил поставленную задачу. Под огнем противника он подошел к 84-пушечному турецкому кораблю и поджег его. Команда брандера вместе с лейтенантом Ильиным села в шлюпку и покинула горящий брандер. Вскоре на турецком корабле произошел взрыв. Множество горящих обломков разлетелись по всей Чесменской бухте, распространив пожар почти на все корабли турецкого флота.
К утру было сожжено и потоплено 15 турецких линейных кораблей, 6 фрегатов и свыше 40 вспомогательных судов; лишь один линейный корабль «Родос» с 5 галерами захвачен в плен; погибло 10-11тыс. человек. Русский флот потерь в кораблях не имел; погибло 11 человек .
Участник событий князь Ю. Долгоруков писал впоследствии: «Вода смешанная с кровью и золою, получила прескверный вид. Трупы людей обгорелые плавали по волнам, и так ими порт наполнился, что с трудом можно было в шлюпках разъезжать» .
Весть о славной победе флота Российского вскоре достигла Петербурга. Екатерина II писала графу Орлову: «Европа вся дивится великому нашему подвигу и с любопытством обращает теперь на вас, исполнителя оного, свои взоры; безпристрастные все радуются успехам нашим и желают оным распространения и прочности; напротив того, державы, славе и возвышению империи нашей завиствующие, и на нас за то злобствующие, раздражаясь от часу более в неистовой своей ненависти, усугубляют, вопреки, коварства и ухищрения свои» .
Императрица щедро наградила всех отличившихся: адмирал Спиридов был пожалован орденом Св. Андрея Первозванного, граф Федор Орлов и командор Грейг получили орден Св. Георгия 2-й ст., 3-й степени ордена Св. Георгия были удостоены капитаны Федот Клокачев и Степан Хметевский, ряд офицеров, в том числе и командиры всех брандеров, получили крест ордена Св. Георгия 4-й ст.
Главнокомандующий всеми русскими силами на Средиземном море Алексей Орлов с этого момента получил почетную прибавку к фамилии - «Чесменский», а за «храброе и разумное предводительство флотом и одержание знаменитой на берегах Ассийских над турецким флотом победы и совсем оный истребивший» он был пожалован высшей степенью ордена Св. Георгия. Кроме того, графу был присвоен чин генерал-аншефа, даровано право поднимать кайзер-флаг и внести его в герб.
Чесменский бой имел важное военно-политическое значение. Турция, лишившись флота, вынуждена была отказаться от наступательных действий против русских в Архипелаге, сосредоточив свои силы на обороне пролива Дарданелл и приморских крепостей. Всё это сыграло важную роль при заключении Кючук-Кайнарджийского мирного договора. Сражение явилось свидетельством дальнейшего роста морского могущества России.
По распоряжению Екатерины II для прославления победы была воздвигнуты Чесменская колонна в Царском Селе (1778), а также построены Чесменский дворец (1774—1777) и Чесменская церковь святого Иоанна Предтечи (1777—1780) в Санкт-Петербурге. В память о Чесменской победе были отлиты золотые и серебряные медали. Имя «Чесма» носил эскадренный броненосец российского военного флота.
В июле 2012 г. Президент Российской Федерации В.В. Путин подписал поправки в закон «О днях воинской славы и памятных датах России», которые дополняют перечень дней воинской славы датой 7 июля - Днём победы русского флота над турецким флотом в Чесменском сражении.
Чесменская колонна в Екатерининском парке Царского Села. Установлена в 1776 г. по проекту архитектора Антонио Ринальди.
Материал подготовлен в Научно-исследовательском
институте военной истории Военной академии
Генерального штаба Вооруженных сил
Российской Федерации
_________________________________________
В последующие годы в Средиземное море были направлены еще три эскадры. Эта экспедиция позднее получила название первой Архипелагской.
Капудан-паша - титул командующего флотом Османской империи.
Соколов А. Архипелагские кампании // Записки гидрографического департамента Морского министерства. 1849. Ч. 7. С. 290.
Цит. по.: Дмитриев С.С. Чесменская победа. М., 1945. С. 33.
Собственноручный журнал капитан-командора С. К. Грейга (в Чесменском походе) // Морской сборник. 1849. Т. 2. С. 805.
Брандер - небольшое судно, наполненное легковоспламеняющимися веществами и предназначавшееся для сожжения неприятельских кораблей. Он имел абордажные крючья для сцепления с кораблем противника.
Веселаго Ф. Краткая история русского флота. М., 1939. С. 99.
Цит. по: Морской сборник, 1855. № 6. С. 332.
Цит. по: Сборник императорского Русского исторического общества. Т. 1. СПб., 1867. С. 40.
