Кто из костромичей участвовал в крымской войне. II Романовские чтения

Крымская война 1853-1856 годов.
По материалам Веневского уезда

Денис Махель
2006-2018

Вид на Инкерманские высоты, 2006

Крупнейшей войной в Европе после Наполеоновских войн, стала Восточная война, известная у нас как Крымская.

Формирование дружины

С высадкой неприятельского десанта в Крыму в 1854 году, был запущен механизм формирования ополченческих дружин, который затронул и Венев. В дружину Веневского уезда, получившей номер "89", было набрано 1083 человека. Из них 1 штаб-офицер, 12 обер-офицеров и 1070 ратников. Было сформировано 4 основных роты и одна резервная. С 26 апреля 1855 года 2 рота квартировалась в селе Хавки, а 3-ая в селе Гати, с 21 июня 4-ая рота разместилась в селе Медведки. 1-ая рота находилась в самом Веневе. Местное купечество пожертвовало на ополчение 217 рублей серебром.

До выхода веневцев в поход с дружиной случилось несколько происшествий. 16 июня 1855 года в Хавках произошел большой пожар. В 5-30 ночи ударила молния в один из домов, который загорелся, огонь быстро распространился, сгорело около 60-ти домов, целая слобода. Во время борьбы с пожаром отличились некоторые ратники, в том числе урядник Михаил Казьмин сын Жарков.

Из стрелкового оружия дружина получила 100 штук старых кремневых гладкоствольных ружей и должна была получить 900 ударных гладкоствольных ружей с Тульского оружейного завода, но по ведомости на конец 1855 года имелось только 800 штук кремневых.

В июне 1855 года Татьяна Гавриловна Грищенко передала образ Богоматери Умягчения злых сердец писаной на кипарисной доске, в серебряном вызолоченном венце, и расшитая 50-ю вызолоченными бронзовыми крестами. Икона была передана в 1-ю роту.

В период с 1-го по 15-ое июля 1855 года в дружине был зафиксирован единственный побег за все время её существования.

Форма обмундирования и вооружения Государственного подвижного ополчения

Поход

19 июля состоялся общий сбор в городе Веневе, 20 июля ополчение выступило в поход в город Бердянск Таврической губернии, куда прибыло 22 сентября, но по измененному маршруту было направлено в Бахчисарай. 4 октября дружина №89 добралась до пункта назначения, к этому времени Севастополь уже был сдан (27 августа 1855) и активные боевые действия не велись. Для сравнения, дружина от соседнего Зарайского уезда смогла добраться только лишь до г.Николаева и вернулась обратно, потеряв от эпидемии 20% своего состава. Вообще, русская армия за 1853-55 года потеряла 102 тыс. человек от болезней и только 51 тыс. человек убитыми. За все время похода дружина №89 потеряла по причине смерти 20 человек, из них 9 от обычных болезней и 11 от эпидемических заболеваний, и ни одного человека в ходе боевых действий. Таким образом потери веневцев составили всего около 2% .

Маршрут дружины из Венева в Крым: Тульская губерния - 12 дней, Орловская губ. - 4 дня, Курская губ. - 17 дней, Харьковская губ. - 7 дней, Екатеринославская - 17 дней, Таврическая - 26 дней. Дружины Тульского ополчения присоединились к действующей армии в отличном состоянии, что было отмечено в специальном приказе главнокомандующего Южной армией кн. Горчакова. 6 дружин ополчения были влиты в полки в качестве четвертых батальонов .

Штамп с одного из документов, из фондов ГАТО

Дружина №89 вошла в состав Охотского егерского полка 11-ой пехотной дивизии. 5 октября веневские ополченцы были переведены на позиции в с.Зеленкой, 6 октября на позиции Орто-королез, 8 октября заняли Инкерманские высоты. Где 29 октября 1855 года они приняли участие в смотре войск Императором Николаем I, за что начальник дружины полковник Норов И.Д. получил "Высочайшее благословение", а остальные ополченцы были пожалованы по 1 рублю на человека участвовавшего в смотре. 11 ноября дружина была переведена на Микензиеву гору.

Интересный факт: дружине по штату были положены музыканты (горнисты и барабанщики), и они были набраны к концу 1855 года в составе 12 человек из веневских ратников.

Ситуация со стрелковым оружием во время Крымской войны, стала классическим примером технологического разрыва между русской армией и англо-французами. В русской армии нарезного оружия было не значительное количество, тогда как у союзников оно составляло до 50% всего арсенала. Гладкоствольные ружья позволяли вести огонь на дальности до 300 шагов, нарезные же образцы поражали цель на расстоянии около 1000 шагов. Одно из решений проблемы подсказал сам противник, французы ввели у себя в армии новые пули системы Нейслера для старых гладкоствольных ружей, тем самым увеличили их дальность до 600 шагов. Русская армия быстро переняла этот опыт, даже Веневскому ополчению были выданы новые пули "французского" образца с улучшенной аэродинамикой.

В начале 1856 года в дружину №89 были переданы первые образцы нарезного оружия в количестве 72 штук, это были переделочные ружья из старых гладкоствольных. Проводились занятия с ратниками по пулевой стрельбе, на эти цели в феврале 1856 года было истрачено 150 патронов. Острую нехватку стрелкового оружия подтверждает тот факт, что из 800 штук имеющихся старых кремневых ружей 190 было переданы на укрепления северной стороны города Севастополя .

Не хватало и квалифицированных специалистов для ремонта оружия. Командование просило дружины Тульского ополчения выделить ратников знакомых с оружейным делом. Тульский оружейный завод периодически использовал крестьян для временных работ на производстве оружия, поэтому таковые в ополчении имелись. Веневскую дружину обязали найти 1 слесаря и 2-х ложников, и направить в Симферополь в мастерские.

28 февраля 1856 года дружина была переведена в расположение Колыванского егерского полка в Азис для проведения временных шоссейных работ.

Из медицинского персонала во время перехода в дружине имелся фельдшер. По прибытию в Крым, дружине №89 был назначен батальонный лекарь Охотского полка.

18 марта 1856 года был заключен "Парижский мир", а 17 апреля веневская дружина отправилась в обратный путь, 17 августа того же года прибыла в город Венев. В Государственном архиве Тульской области полностью сохранился архив дружины №89, в котором имеются, в том числе, многочисленные квитанции от представителей власти населенных пунктов по пути следования. "Как от господ офицеров, так и от нижних чинов жителям обид и притеснений никаких не было, насильственно ни у кого и ничего не брали, а нижних чинов довольствовали казенным провиантом", - записано в большинстве квитанций.

Символика

У всех одиннадцати дружин Тульского ополчения было свое знамя. Все знамёна были унифицированы, имели общей вид «знамя обр.1855 для дружин Государственного Ополчения». На светло-зеленом полотнище с обеих сторон изображался ополченческий крест с вензелем имени государя императора. В верхней части золотом надпись «За веру», в нижней – «Царя и отечество». Никаких отметок о принадлежности знамени конкретной дружине не имелось.

После 1856 года все одиннадцать знамен хранились в Успенском соборе Тульского кремля у восточных столбов. Три знамени сохранились до наших дней и находятся в фондах Тульского краеведческого музея , сегодня копия одного из них представлена в экспозиции. На одном из сохранившихся указано, что это знамя Алексинского уезда, остальные два похожи, но без обозначений, полотнища хранятся без древка. В любом случае, стяг ополчения Веневского уезда образца 1855 года именно так и выглядел.

В марте-апреле 1915 года вновь сформированным тульским ополченческим дружинам были выданы старые знамена из Успенского собора Тульского кремля. В Тульском госархиве сохранились документы о выдаче четырех знамен бывших дружин №80 (Белевской), №81 (Тульской), №82 (Алексинской), №84 (Богородицкой). По всей видимости, хранители знамен в Туле знали какой дружине конкретное знамя принадлежало в Крымскую войну. В 1915 году на древках выданных знамен сделали бронзовые пластины с указанием номера дружины.

Новой Тульской дружине 1915 года было выдано знамя Алексинской дружины 1855 года. 15 августа 1915 года Тульская дружина была расформирована, а знамя отправили в Московский арсенал. По просьбе тульского губернатора Тройницкого знамя вернули в Тульский кафедральный собор . Поэтому сегодня это единственное сохранившееся знамя имеющее бронзовую табличку с номером дружины.

В Тульской губернии в Первую мировую войну было сформировано всего пять дружин, тогда как в 1855 году их было одиннадцать. Таким образом, знамя Веневской дружины могло сохраниться, так как было не востребовано.

Несмотря на то, что веневские ополченцы не успели прибыть к основным боевым действиям в 1856 году, офицеры дружины были удостоены памятными медалями. Видимо, именно такая медаль выделяется на фотографии А.П. Измайловского приведенной ниже.

Участники

Офицерский состав веневской дружины №89.

1. Начальник дружины: гвардии полковник Илья Дмитриевич Норов.
2. капитан Илья Павлович Хрипков.
3. штабс-капитан Илья Борисович Аврамов.
4. штабс-ротмистр Иван Яковлевич Миловский.
5. штабс-капитан Михаил Андреевич Грищенко, командир 1-ой роты.
6. штабс-капитан Евграф Степанович Строгов, командир 4-ой роты.
7. поручик Николай Михайлович Труфанов.
8. поручик Николай Алексеевич Ушаков.
9. поручик Александр Ильич Уваров.
10. титулярный советник Николай Николаевич Барыков.
11. поручик Петр Иванович Звегинцев.
12. коллежский секретарь Иван Александрович Шумилов.
13. губернский секретарь Михаил Петрович Измайловский, казначей и квартирмейстер дружины
14. артиллерии прапорщик Сергей Александрович Яньков, командир 2-ой роты.
15. коллежский регистратор Григорий Петрович Терехов.
16. коллежский регистратор Алексей Петрович Измайловский, 2-ой адъютант.
17. коллежский регистратор Федор Федорович Ценин .
18. коллежский регистратор Николай Васильевич Романус.
19. коллежский регистратор Михаил Николаевич Уваров.

Романтическая история

В составе веневской дружины нес службу 33-летний поручик Петр Иванович Звегинцев, происходивший из тульских дворян. Однако, никакого имения он не унаследовал. Его отец был военным, получившим дворянство в 1840 году. Во время пребывания дружины в Крыму осенью 1855 - весною 1856 года у Петра Ивановича завязались романтические отношения с жительницей Севастополя Пелагеей.

Пелагея Ивановна перебралась в Тульскую губернию. Здесь они обвенчались. Вскоре Петр Иванович приобрел имение Изрог в Ефремовском уезде, где и поселилась семья Звегинцевых.

Имя Петра Ивановича сохранилось в списках благодетелей местного сельского храма. Сын Вячеслав в начале XX века был депутатом губернского дворянского собрания. В июле 2011 года удалось найти их потомков проживающих в Туле.

Звегинцева Пелагея Ивановна , ок. 1855

Источники

1. Атласов А., Венев. Историко-экономический обзор , Тула, 1959г.
2. Послужной список Дворянского заседателя Веневской опеки надворного советника Федора Федоровича Ценина 1899 года , ГАТО ф. 39, оп. 2, д. 2503, л. 96-205 об.
3. Чернопятов В.И., Материалы к родословным Тульского Дворянского сословия, М., 1907г.
4. ГАТО ф. 39, оп. 1, д. 150, л. 85
5. Формирование Тульского ополчения в Крымской войне 1853-1856 гг. (1855).
6. Вестник №2 Тульской православной классической гимназии.
7. ГАТО Ф.90 оп.3 д.377 Переписка с командующими войсками Московского военнаго Округа о передачи знамен ополченческим отрядам, 1914-1915
8. ГАТО ф.495
9. Ведомость о состоянии ружей и патронов в Дружине №89 за февраль месяц 1856 года , ГАТО ф.495, оп.1, д.10
10. Годовой рапорт о прибытие и убытии людей и лошадей в Дружине №89 Тульского государственного ополчения за 1855 год , ГАТО ф.495, оп.1., д.7

Основу иррегулярных войск русской армии составляли казаки. Самое многочисленное войско имели донцы. К началу войны в нем находилось 64 полка, а позже к действующей армии присоединилось еще 26 полков. Традиционно казаки имели общее Войсковое знамя. Оно было пожаловано Донскому Войску в 1811 году в знак признания успехов казаков в сражениях минувшей войны. «Верноподданному Войску Донскому за оказанные заслуги в продолжение кампании против французов. 1807» — так звучит надпись на знамени. С обратной стороны полотнища располагался золотой крест на серебряном поле, окруженный золотыми ветвями и цветами. Зеленое с золотым узором древко имело золотое навершие с вензелем, серебряные шнуры и кисти.

1. Бунчук Донских казачьих полков.
2. Знамя Войска Донского.
3. Навершие.
4. Знамя Бугских казачьих полков.

В 1817 году донцам было пожаловано новое Войсковое знамя — Георгиевское, схожее с предыдущим, но с орденскими черно-оранжевыми лентами, Георгиевским крестом в навершии, несколько измененным гербом и надписью раскрывающей причину столь высокой награды: «Верноподданному Войску Донскому в ознаменование подвигов, оказанных в последнюю Французскую войну в 1812, 1813 и 1814 годах».

Помимо знамен казачьи войска имели бунчуки — знаки высшей атаманской власти. Изначально они представляли собой насаженные на украшенное древко конские хвосты, раскрашенные в разные цвета, позже приобрели вид небольших знамен с раздвоенным концом. Первым из российских императоров, наградивших донцов этим отличием, был Петр I, пожаловавший бунчуки в 1706 году казакам за верную службу при усмирении восставших в Астрахани стрельцов. В 1812 году донцы имели два войсковых бунчука, пожалованные в 1803 году. На одной стороне полотнища был изображен архангел Михаил, поражающий дьявола, на другой — серебряный крест, звезды и рука, выходящая из облака.

В Отечественной войне принимали участие три пятисотенных полка Бугского казачьего войска. Они имели схожие по виду с бунчуками знамена, пожалованные им в 1804 году. Интересно, что принцип их расцветки был аналогичен принятому в регулярной кавалерии: на полк полагалось пять знамен — одно белое и четыре цветных (черных), то есть по одному на сотню. Общий элемент знамен —изображенный в середине полотнища красный крест в золотом сиянии. Как и в регулярной кавалерии, знамена крепились в древкам белого цвета с золотым навершием в виде копья с императорским вензелем, имели серебряные шнуры и кисти.

Два полка Войска Донского (Ханжонкова и Сысоева) имели очень почетную награду — Георгиевские знамена. Этой наградой был отмечен подвиг донцаов в знаменитом сражении русского арьергарда под командованием П.И. Багратнона у Шенграбена 4 ноября 1809 года. За кампании 1812—1814 годов Георгиевские знамена получили казачьи полки: Атаманский Платова, половников Жирова, Власова 3-го, Иловайского 11-го, Грекова 18-го и Дячкина. Кроме того, трем полкам (Мельникова 4-го, Мельникова 5-го, 1-му Бугскому) были пожалованы «простые» знамена, без георгиевских отличий, но с надписями, раскрывавшими причину награды. В 1814 году родился новый вид награды для казаков — Георгиевский бунчук, пожалованный Атаманскому полку «за отличную храбрость».

1. Значек эскадрона В.П. Скаржинского.
2. Калмыцкое знамя.
3. Знамя 9-го Башкирского кантона.

Свой вклад в борьбу России с наполеоновскими войсками внесли калмыцкие казачьи полки. Ставропольский калмыцкий тысячный полк, входивший в состав Оренбургского казачьего войска, столкнулся с французами еще в ходе кампании 1807 года, ошеломив неприятеля убийственным дождем стрел. Позже он влился в Отдельный казачий корпус генерала от кавалерии М.И. Платова. В августе 1811 года из астраханских калмыков-добровольцев были сформированы еще два (1-й и 2-й) конных пятисотенных полка. Второй полк, которым командовал «владелец Хошутовского улуса» Сербенджап Тюмень, вышел в поход под древним священным знаменем калмыков. Символика его весьма любопытна. На полотнище изображен Даначи Тенгры — покровитель воинов, помощник в битвах. Окружающие его звери и птицы символизировали власть, силу, быстроту действий, владычество на земле и на небе. Знамя в руках бога говорило об одержанных победах, а бич указывал дорогу коню. Из-под ног коня вырывается пламя, звери внизу грозят нашествием божества на врагов. Выполнено знамя было из шелка и бамбука.
Под этим знаменем полк сражался в 1812 году. Легкие, быстрые всадники (по древнему обычаю кочевников они шли о-двуконь) входили в состав авангардных соединений русской армии во время заграничных кампаний 1813— 1814 годов. В числе первых они вошли и в Париж.
Калмыки храбро дрались. За отличие в боях часть зайсангов (командиров) произведена в офицерские чины. Командир полка Тюмень заслужил чин подполковника. Он был награжден орденом Cвятого Георгия 4-й степени за сражение под Лейпцигом. В 1815 году калмыцкие полки были распущены.

В составе Отдельного казачьего корпуса М.И. Платова сражался 1-й Башкирский полк. Точно определенный регламент привлечения башкир на военную службу был установлен только в 1798 году. По нему воинскую повинность отбывали ежегодно 5413 человек. В 1805 году одному из башкирских кантонов (округов) было пожаловано знамя, под которым воины участвовали в кампаниях 1812—1814 годов. Большое синее на белом древке знамя имело одинаковый рисунок с обеих сторон полотнища: золотой императорский вензель, окруженный сиянием, по углам — звезды, шнуры и кисти серебряные.

Борьба против нашествия наполеоновских войск потребовала напряжения сил не только регулярной армии, но и всего народа. Манифест Александра I «О составлении временного внутреннего ополчения» определил призыв ратников в 16 губерниях России. Губернии были разбиты на три округа, каждый из которых имел свои задачи. В первый округ вошли Московская, Владимирская, Калужская, Рязанская, Смоленская, Тульская, Тверская и Ярославская губернии. Самое крупное из этого округа — Московское ополчение. В соответствии с «Положением о составе Московской силы» москвичи дали по 10 человек от каждых 100 жителей мужского пола. Среди ополченцев были известные литераторы В.А. Жуковский, П.А. Вяземский, А.С. Грибоедов, С.Н. Глинка, М.Н. Загоскин, художник В.А. Тропинин. С.Н. Глинка писал в прошении о зачислении на службу, что хотя он и не уроженец московский, но считает своим долгом стать под «хоругви отечественные» там, где застала его опасность Отечества. Знаменами ополчения, действительно, стали две хоругви, на каждой из которых было изображено по две иконы. На первой — «Вознесение Господне» и «Успение Божьей Матери», на второй — «Преображение Господне» и «Святитель Николай». Командующим ополчением 23 июля был избран старый боевой генерал, ветеран суворовских походов И.И. Марков. Московские ратники прибыли в действующую армию к Бородинскому сражению.

1. Хоругвь «Преображение» Московского ополчения.
2. Значок Костромского ополчения .
3. Значок Рязанского ополчения.
4. Значок Симбирского ополчения .
5. Знамя Нижегородского ополчения .

Калужская губерния также послала в войска своих жителей. К 1 сентября начальник ополчения генерал-лейтенант В.Ф. Шепелев рапортовал о готовности шести полков. Ратники получили хоругвь с двумя иконами. На одной стороне полотнища — «Божья Матерь Калужская», на другой — «Преподобный Лаврентий Калужский Чудотворец», держащий в руках хартию, на которой написано: «Божьей милостию и молитвами Святого Лаврентия от воюющих избави град сей». Калуга, действительно, была избавлена от нашествия неприятеля, но только русскими воинами, в том числе и ратниками-калужанами.

Московское ополчение было распущено 30 марта 1813 года, Калужское же просуществовало до 22 января 1814 года.

Почти 16 тысяч человек выставили рязанцы в составе семи полков ополчения своей губернии. Сформированы они были в кратчайшие сроки (с 8 по 18 августа) и под командованием генерал-майора А.Д. Измайлова приступили к выполнению боевой задачи — «всеми силами обеспечить губернию от неприятельских поисков, особенно же большую дорогу к Рязани, прикрывая все транспорты, идущие о сю сторону Оки к армии».

Во второй округ вошли Петербургская и Новгородская губернии. Петербург, как и Москва, выделил по 10 человек из каждых 100 своих мужчин. М.И. Кутузов, ставший начальником ополчения, почти месяц активно занимался его формированием и обучением по составленному им самим «Положению о Петербургском ополчении». Его методика быстрого превращения добровольца в солдата была настолько действенна, что вскоре стала использоваться повсеместно. После отъезда М.И. Кутузова в действующую армию занятия продолжил генерал-лейтенант П.И. Меллер-Закомельский.

К концу августа формирование Петербургского ополчения завершилось. 15 439 ратников образовали дружины, сведенные в пять бригад и два конных полка. Ополчению было пожаловано белое знамя с изображением креста и надписью «Сим победиши» на белом древке с навершием в виде стального наконечника копья.

I сентября произошло торжественное освящение знамени. Ратники были выстроены на площади у Исаакиевского собора. «По окончании молебствия, — вспоминал один из его участников, — как только преосвященный митрополит стал кропить святой водой ряды ополченцев, внезапно появилось на небе тонкое светлое облако; минутный дождь мельчайшими брызгами оросил воинство, и облако исчезло». Собравшиеся приняли это за доброе предзнаменование, сулящее успех.

Ополчение влилось в корпус генерала П.X. Витгенштейна, прикрывающий Петербург. Ратники приняли участие в бою под Якубово, штурмовали Полоцк, в 1813 году прошли Берлин и Данциг. 22 января 1814 года Петербургское ополчение было распущено.

Третий округ составили Нижегородская, Костромская, Казанская, Вятская, Симбирская к Пензенская губернии. Первоначально их ополчениям отводилась роль дальнего резерва, который, однако, вскоре был вовлечен в боевые деиствия. Эти части имели множество самых разнообразных знамен.

Наиболее полные сведения дошли до нас о знаменах Пензенского ополчения. Известно, что десять пехотных и четыре кавалерийских знамени имели одинаковый рисунок на полотнищах: с одной стороны на светло-зеленой тафте изображались вензель под короной в обрамлении лавровых ветвей, литеры «П» и «О» (Пензенское ополчение), номер полка и батальона (эскадрона). С другой стороны — золотой крест в сиянии над надписью: «С нами Бог». Полотнища квадратные, размером 1x1 аршин (71X71 см) в пехоте и 7x7 вершков (31x31 см) в кавалерии. Последние знамена в отличие от всех прочих имели три шнуpa золотого цвета с такими же кистями. Длина знаменных древков 4,5 аршина (3,2 м) в пехотных и 4 аршина (2,84 м) в конных полках.

Костромские полки несли желтые значки со старым городским гербом и надписью о принадлежности к губернии, полку, батальону, роте. На другой стороне полотнища изображен золотом крест над императорским вензелем. Количество таких значков точно не установлено. Всего губерния собрала четыре пеших, один конный полк и егерский батальон. Вместе с нижегородцами костромичи участвовали в походах 1813 года, сражениях под Дрезденом, Рейхенбергом, осаждали Гамбург и Глогау.

1. Значок Новозыбковского конного полка Черниговского ополчения.
2. Значок конного полка Пензенского ополчения.
3. Знамя Полтавского ополчения.
4. Знамя 1-го пешего полка Черниговского ополчения.
5. Урядник 1-й дружины С.-Петербургского ополчения со знаменем.

Черниговцы представили десять трехбатальонных пехотных и восемь конных полков, не считая более мелких подразделений. Интересно, что ополченцы этой губернии несли наибольшее число знамен. На полк приходилось по четыре знамени, из которых одно (белое) считалось полковым и находилось в первом батальоне помимо цветного — батальонного. Рисунок полотнищ различался по полкам. Разные цвета были и у батальонных знамен: 1-й батальон первого полка имел зеленое знамя, 2-й батальон — светло-голубое на голубом древке, 3-й батальон — розовое. Полковое знамя — белое с кофейным крестом, золотыми вензелем и надписями. Изображения с обеих сторон полотнищ были одинаковыми.

Второй полк также имел однотипные знамена, отличавшиеся цветом: белое — полковое; темно-зеленое, темно-синее, темно-красное — батальонные. На полотнище изображены крест, корона и вензель, окруженные ветвями. Сверху надпись: «Славный 1812 год», литеры «Ч» и «О» (Черниговское ополчение), надписи о принадлежности знамени полку и батальону.

Казачий Новозыбковский полк имел знамя, во многом напоминающее кавалерийские штандарты. Черный одноглавый орел под золотой короной — фрагмент герба Чернигова. Соседи новозыбковцев — Городницкий казачий полк — несли подобное знамя зеленого цвета на зеленом древке.

Созданное в сентябре 1812 года Нижегородское ополчение оформилось в пять пеших и один конный полк. Ополченцы получили белые знамена, центральные изображения на которых окаймлены орнаментом из золотых дубовых ветвей. На одной стороне — олень над воинской арматурой. Интересно, что этот олень, являющийся элементом нижегородского герба, на знамени изображен с небольшими неточностями: олень окрашен в красный цвет и с золотыми, а не с черными, как на гербе, рогами. На другой стороне полотнища находились золотые крест, корона, императорский вензель, надпись «За Веру и Царя», литеры «Н» и «О» (Нижегородское ополчение), номера полка и батальона.

Симбирское ополчение сформировалось в сентябре 1812 года в составе одного конного и четырех пеших полков. Кроме батальонного знамени 2-го пехотного полка известен вид знамени 1-го пехотного полка: светло-зеленое полотнище с золотым крестом в центре и надписью золотом: «1-го Симбирского пехотного полка». Полотнище крепилось к черному древку с вызолоченным навершием с прорезным императорским вензелем. На обратной стороне — медальон из золотых ветвей, в центре которого золотая колонна, увенчанная короной, — герб города Симбирска.

Симбирцы вместе с нижегородцами и костромичами успели принять участие в боевых действиях 1813—1814 годов при осадах Замостья, Бреслау, Глогау.

Нескоро докатились звуки войны до далекой Херсонской губернии. Почти сразу после решения о формировании ополчения последовала его отмена. Это не остановило потомка бугских казаков В.П. Скаржинского — на свою ответственность и на свои средства он создал эскадрон из 180 добровольцев. На голубом, размером с кавалерийский штандарт, значке эскадрона вздыбился зверь-единорог. Под этим значком ополченцы влились в ряды 3-й армии адмирала П.В. Чичагова.

В Полтавской губернии было сформировано 13 конных, 7 пеших полков ополчения и ряд более мелких подразделений. На желтых знаменах полтавчан единого образца почти полностью повторялся рисунок знамен 2-го и 6-го полков черннговцев. Об их принадлежности к Полтавскому ополчению говорили литеры «П» и «О» в верхних углах полотнищ. Полтавчане вместе с ополченцами Киевской и Черниговской губерний воевали с французами на территории Белоруссии.

Л. Н. Новожилова

(Ст. научн. сотрудник Костромского музея-заповедника)

«За веру, Царя и Отечество»

Полковые знамена и ротные знаки костромских ополчений из фондов Костромского музея-заповедника

В 1991 году в музей пришло письмо от внука одного из офицеров 503 дружины Костромского ополчения времен первой мировой войны. Его дед - Ратьков Дмитрий Михайлович - капитан, а затем подполковник принимал участие в формировании дружины, прошел с ней через всю войну, а в 1918 году вернулся на родину в ус. Рождествено возле Плеса. Автор письма спрашивал, можно ли увидеть и поклониться знамени 503 дружины, которое, по свидетельству его матери, находилось в исторической экспозиции музея-заповедника. Вот это письмо и побудило более внимательно и серьезно заняться историей музейных коллекций и, в частности, историей знамен костромских ополчений XIX - нач. XX в.в., а так же и историей самих ополчений.

На протяжении многих лет существования краеведческой экспозиции музея-заповедника, располагавшейся еще в стенах Ипатьевского монастыря, экспонировались несколько знаков и знамя в разделах по истории Отечественной войны 1812 года и Крымской войны (1853-1856 гг.). О них было известно только то, что знамена принадлежали ополчениям, сформированным в Костромской губернии в эти тревожные для страны годы. Но когда и при каких обстоятельствах они оказались в музее, где хранились раньше - эти вопросы долгое время оставались загадкой.

История Костромского ополчения 1812-1815 гг. частично известна по публикациям, как в современных, так и в дореволюционных изданиях. Сбор воинов Костромского ополчения начался 1 сентября 1812 года. Формирование народной военной силы шло медленно. Среди дворян, призванных на офицерские должности, нередки были случаи уклонения от призыва на службу. Некоторые помещики поставляли непригодных для службы в ополчении крестьян - физически слабых, больных, старых, плохо обмундированных. Участие крепостных крестьян в ополчении рассматривалось как результат пожертвования их владельцев в той мере, в какой помещики жертвовали в ополчение другие виды своего имущества. Самой сложной была проблема вооружения ратников.

Вооружение, обмундирование и продовольственное снабжение ополчения проходило на средства, как добровольное пожертвованные населением, так и обязательные взносы дворян, сельских крестьянских общин и ремесленников. Все костромские сословия участвовали в подготовке ополчения:

В поход костромские ополченцы выступили только 15 декабря 1812 года. В состав ополчения вошли 4 пехотных и 1 конный полки, всего 10800 человек. Полки делились на батальоны и роты. Губернским командующим Костромской военной силы был утвержден генерал - лейтенант П.Г.Бардаков, отличившийся еще в походах А.В.Суворова, при штурме крепости Очаков и в сражении при Рымнике. Костромское ополчение, входившее в состав Поволжского ополчения III округа под командованием генерал - лейтенанта графа П.А.Толстого, в военных действиях 1812 года на территории России не участвовало.

13 сентября 1813 года костромичи прибыли на место своего назначения - крепость Глогау в Силезии. Общее командование над всеми ополченскими частями, а под Глогау сражались полки не только Костромского, но и Рязанского, Симбирского, Нижегородского и Казанского ополчений, было возложено на П.Г.Бардакова. Он проявил себя опытным военачальником: под его непосредственным руководством крепость была осаждена по всем правилам военного искусства - создана единая блокадная линия вокруг Глогау. Наступившие осенние холода отразились на ратниках. В полках начались массовые заболевания, обмундирование пришло в ветхость. Несмотря на все невзгоды и лишения, ополченцы стойко несли осадную службу и совершали дерзкие вылазки. Ключи от крепости Глогау, капитулировавшей союзному российско-прусскому войску, русскому императору Александру I преподнес костромич - бригадный командир костромского ополчения С.П.Татищев. В приказе от 10 октября 1814 года командующего блокадными силами при Глогау генерала Розена получили высокую оценку боевые подвиги ополчения: «Вы, ополчившись (…) на защиту Отечества, горя усердием и ревнос-тию с неутомимым терпением преодолели все трудности (…), во время суровой зимы, на биваках, отражали сильные покушения неприятеля, сбили его передовые посты (…), принудили к сдаче знаменитую крепость, чем снискали всеобщую похвалу и достойное уважение (…)»

В начале февраля 1815 года Костромское ополчение вернулось в Кострому, где при большом стечении народа на главной площади в Успенском соборе состоялся благодарственный молебен.

Каждая рота, входившая состав полка имела свой ротный знак. Знаки, которые сейчас хранятся в музее-заповеднике, представляют собой небольшого размера холст, на котором с одной стороны изображен вензель императора Александра I. На другой стороне в центре - герб Костромы Павла I (щит с крестом и месяцем). Выше герба - надпись «Костром.ополчение» и номер полка, ниже - номер батальона и роты (например, «4-го полка 2-го баталиона 3-й роты»).

В отчете Костромского Научного общества по изучению местного края за 1922 год проходит информация о поступлении в областной музей знамен 1812 года из губернского революционного трибунала. 1 марта 1922 года в книге поступлений в музей была сделана запись под номером 1606: «Из Губревтрибунала: батальонные значки ополчения 1812 года. Полуистлевшие, изорванные, рамки разбитые» Всего поступило 10 значков. Знаки были на древках. Их поставили на учет и занесли в инвентарную опись фонда «Оружие», составленную в 1-ой половине 20-х годов XX века. Напротив записи о знаках в инвентарной описи позже появилась отметка «Списаны… 20 сентября 1955 года». Но, не поднялась рука у музейщиков, избавиться от предметов, свидетельствующих о ратных подвигах костромичей в те далекие годы, да и редки подобные раритеты в местных музеях.

В 1955 году в музее-заповеднике были заведены новые инвентарные книги и книги поступлений, предметам даны новые номера. Информация же об источниках поступления вещей, за редким исключением, в новые документы внесена не была. Ныне знаки Костромского ополчения 1813-1815 гг. хранятся в фонде «Ткани». Часть из них можно увидеть на экспозиции «Воины и войны» в здании гауптвахты. В советские годы они были укреплены, но, тем не менее, нуждаются в тщательной реставрации.

Одновременно со знаками 1812 года из ревтрибунала было передано в музей еще 6 знамен костромского ополчения, но эпохи Крымской войны. «Знамена ополчения 1853 года из зеленого шелка-сырца на древках с кистями кроме одного и с орлами наверху древка. Полуистлевшие» - это запись под номером 1607 в книге поступлений за 1922 год. Знамена также были внесены в инвентарную книгу в фонд «Оружие», одно из них было списано, но оставлено в музее. Из шести, действительно полуистлевших, огромных полотнищ, усилиями первоклассного реставратора, были возвращены к жизни и возможности экспонирования пока два. Они представлены на экспозиции «Воины и войны» и на выставке «Русские Императоры в Костроме» в Романовском музее. На каждой стороне знамени изображен ополченский крест с вензелем Императора Николая I и надпись «За веру, Царя и Отечество». На одном из знамен сохранилась металлическая пластина с записью «Костромского ополчения знамя 150-й дружины, получено в дружину 10 июля 1855 года, освещено 14 числа, в походе было от города Чухломы до города Пиотркова, Варшавской губернии и обратно, сдано из дружины в Костромской Кафедральный Успенский собор, сентября 30 дня 1856 года. Начальник дружины майор Денисьев, Адъютант прапорщик Белихов.»

По окончании войны по Высочайшему указу знамена дружин ополчений были помещены в кафедральные соборы губернских городов «на память потомству». Следует добавить, что в некоторых губерниях дружины получали перед походом знамена ополчения 1812 года, хранившиеся после Отечественной войны в местных соборах. Следовательно, и знаки первого костромского ополчения находились в кафедральном соборе. После закрытия Успенского собора все хранившиеся там воинские реликвии были переданы в областной музей.

Долгое время информация о формировании ополчения в Костромской губернии в годы Крымской войны, и о том, где оно несло ратную службу, не встречалась. Ситуация для автора данного исследования прояснилась в нач. 90-х гг. XX века после работы с документами областного архива, которые вновь постепенно становились доступными, были открыты новые интересные документы.

Для руководства формированием ополчения был создан губернский комитет ополчения. Офицерский корпус набирался из костромских дворян. Часть из них вступала в ополчение по собственному желанию, осознавая возложенный на них долг. Среди основной массы дворянства патриотического настроения не было. Неизвестный автор рукописи «Из воспоминаний об ополчении 1855 г.», по-видимому, сам участник ополчения, в своих заметках рассказывал о том, как проходили выборы дворян в костромское ополчение, и какие проблемы в связи с этим возникли, с какой «охотой» шли костромские дворяне в ополчение и чем это было вызвано. Впервые рукопись была опубликована в 1995г. Наблюдения, сделанные автором, подтверждаются архивными документами.

Многие дворяне отговаривались от службы под предлогом болезней или просто не являлись на службу. Нельзя было выбирать в ополчение лиц, состоящих под судом и следствием. Этим воспользовались губернские, а так же и уездные чиновники, преданные суду за упущения по службе. Они бросились в Уголовную палату с просьбой о том, чтобы приостановить решение своих дел.

Кроме патриотически настроенных и сознательных дворян, в ополчение поступали и те, кто, промотав состояние, не знали, что дальше делать. Иные решили променять невидную карьеру губернского чиновника на офицерский чин и эполеты.

23 октября 1853 турецкий султан объявил России войну. К этому времени наша Дунайская армия (55 тыс.) была сосредоточена в окрестностях Бухареста, имея передовые отряды на Дунае, а османы имели в Европейской Турции до 120 – 130 тыс., под начальством Омера-паши. Войска эти расположены были: 30 тыс. у Шумлы, 30 тыс. в Адрианополе, а остальные по Дунаю от Виддина до устья.

Несколько ранее объявления Крымской войны турки уже начали военные действия захватом в ночь на 20 октября Ольтеницкого карантина на левом берегу Дуная. Прибывший русский отряд генерала Данненберга (6 тыс.) 23 октября атаковал турок и, несмотря на численное их превосходство (14 тыс.) уже почти занял турецкие укрепления, но был отведен назад генералом Данненбергом, считавшим невозможным удерживать Ольтеницу под огнем турецких батарей правого берега Дуная. Затем Омер-паша сам вернул турок на правый берег Дуная и беспокоил наши войска лишь отдельными внезапными нападениями, чем отвечали и русские войска.

Одновременно с этим турецкий флот подвозил припасы кавказским горцам, действовавшим против России по наущению султана и Англии. Чтобы воспрепятствовать этому, адмирал Нахимов , с эскадрой из 8 судов, настиг турецкую эскадру, укрывшуюся от плохой погоды в Синопской бухте. 18 ноября 1853, после трёхчасового Синопского сражения , неприятельский флот, в числе 11 судов, был истреблен. Пять османских судов взлетели на воздух, турки потеряли до 4000 убитыми и ранеными и 1200 пленных; у русских же выбыло из строя 38 офицеров и 229 нижних чинов.

Между тем, Омер-паша, отказавшись от наступательных операций со стороны Ольтеницы, собрал до 40 тыс. к Калафату и решил разбить слабый передовой Мало-Валахский отряд генерала Анрепа (7,5 тыс.). 25 декабря 1853 года 18 тыс. турок атаковали у Четати 2,5-тысячный отряд полковника Баумгартена, но подошедшие подкрепления (1,5 тыс.) спасли наш отряд, расстрелявший все патроны, от окончательной гибели. Потеряв до 2 тыс. чел., оба наши отряда отступили ночью к селению Моцецей.

После сражения у Четати Мало-Валахский отряд, усиленный до 20 тыс., расположился на квартирах у Калафата и преградил туркам доступ в Валахию; дальнейшие операции Крымской войны на европейском театре в январе и феврале 1854 ограничивались мелкими столкновениями.

Крымская война на закавказском театре в 1853 году

Тем временем, действия русских войск на закавказском театре сопровождались полным успехом. Здесь турки, собрав еще задолго до объявления Крымской войны 40-тысячную армию, в середине октября открыли военные действия. Начальником русского действующего корпуса назначен был энергичный князь Бебутов. Получив сведения о движении турок к Александрополю (Гюмри), князь Бебутов 2 ноября 1853 выслал отряд генерала Орбелиани. Отряд этот неожиданно наткнулся у селения Баяндура на главные силы турецкой армии и едва спасся в Александрополь; турки же, опасаясь русских подкреплений, заняли позицию у Башкадыклара. Наконец 6 ноября получен был манифест о начале Крымской войны, и 14 ноября князь Бебутов двинулся на Карс.

Другой турецкий отряд (18 тыс.) 29 октября 1853 подошел к крепости Ахалцыху, но начальник Ахалцыхского отряда князь Андронников с своими 7 тыс. 14 ноября сам атаковал турок и обратил их в беспорядочное бегство; турки потеряли до 3,5 тыс., тогда как наши потери ограничились лишь 450 чел.

Вслед за победой Ахалцыхского отряда и Александропольский отряд под начальством князя Бебутова (10 тыс.) разгромил 19 ноября 40-тысячную армию турок на сильной Башкадыкларской позиции и только крайнее утомление людей и лошадей не позволило развить достигнутый успех преследованием. Тем не менее, турки в этом бою потеряли до 6 тыс., а наши войска – около 2 тыс.

Обе указанные победы сразу подняли престиж русской силы, и готовившееся в Закавказье общее восстание сразу затихло.

Крымская война 1853-1856. Карта

Балканский театр Крымской войны в 1854 году

Между тем, 22 декабря 1853 соединенный англо-французский флот вступил в Черное море с целью защитить Турцию со стороны моря и помочь ей снабжать свои порты необходимыми запасами. Русские посланники немедленно прервали сношения с Англией и Францией и вернулись в Россию. Император Николай обратился к Австрии и Пруссии с предложением, в случае его войны с Англией и Францией, соблюдать строжайший нейтралитет. Но обе эти державы уклонились от каких-либо обязательств, отказавшись в то же время и от присоединения к союзникам; для обеспечения же своих владений они заключили между собою оборонительный союз. Таким образом, в начале 1854 года выяснилось, что Россия осталась в Крымской войне без союзников, а потому были приняты самые решительные меры к усилению наших войск.

К началу 1854 на пространстве по Дунаю и Черному морю до Буга расположено было до 150 тыс. русских войск. С этими силами предполагалось двинуться вглубь Турции, поднять восстание балканских славян и объявить Сербию независимой, но враждебное настроение Австрии, усиливавшей свои войска в Трансильвании, заставило отказаться от этого смелого плана и ограничиться переходом через Дунай, для овладения лишь Силистрией и Рущуком.

В первой половине марта русские войска переправились через Дунай у Галаца, Браилова и Измаила, а 16 марта 1854 заняли Гирсово. Безостановочное наступление к Силистрии неминуемо повело бы к занятию этой крепости, вооружение которой не было еще окончено. Однако, вновь назначенный главнокомандующий, князь Паскевич , еще не прибыв лично к армии, остановил ее, и только настояния самого императора заставили его продолжать наступление к Силистрии. Сам же главнокомандующий, опасаясь, чтобы австрийцы не отрезали путь отступления русской армии, предлагал вернуться в Россию.

Остановка русских войск у Гирсова дала туркам время усилить, как саму крепость, так и гарнизон её (с 12 до 18 тыс.). Подойдя к крепости 4 мая 1854 с 90 тыс., князь Паскевич, всё ещё опасаясь за свой тыл, расположил свою армию в 5 верстах от крепости в укрепленном лагере для прикрытия моста через Дунай. Осада же крепости поведена была только против восточного её фронта, а с западной стороны турки на виду у русских подвозили в крепость запасы. Вообще действия наши под Силистрией носили отпечаток крайней осторожности самого главнокомандующего, которого смущали еще и неверные слухи о происшедшем якобы соединении союзников с армией Омера-паши. 29 мая 1854 контуженный на рекогносцировке князь Паскевич уехал из армии, передав ее князю Горчакову , который энергично повел осаду и 8 июня решил штурмовать форты Араб и Песчаное. Уже сделаны были все распоряжения к штурму, как за два часа до штурма было получено приказание князя Паскевича немедленно снять осаду и перейти на левый берег Дуная, что и было исполнено к вечеру 13 июня. Наконец, по условию, заключенному с Австрией, обязавшейся поддерживать наши интересы перед западными дворами, с 15 июля 1854 начался вывод наших войск из Дунайских княжеств, которые с 10 августа заняты были австрийскими войсками. Турки вернулись на правый берег Дуная.

Во время этих действий союзники предприняли на Черном море ряд нападений на наши прибрежные города и, между прочим, в страстную субботу 8 апреля 1854 жестоко бомбардировали Одессу. Затем союзный флот показался у Севастополя и направился к Кавказу. На суше поддержка османов союзниками высказалась высадкой отряда у Галлиполи для защиты Константинополя. Затем эти войска в начале июля были перевезены в Варну и двинулись в Добруджу. Здесь холера произвела в их рядах сильное опустошение (с 21 июля по 8 августа 8 тыс. заболело и из них 5 тыс. умерло).

Крымская война на закавказском театре в 1854 году

Военные действия весной 1854 на Кавказе открылись на нашем правом фланге, где 4 июня князь Андронников, с Ахалцыхским отрядом (11 тыс.), разбил турок у Чолока. Несколько позднее, на левом фланге Эриванский отряд генерала Врангеля (5 тыс.) 17 июня атаковал 16 тыс. турок на Чингильских высотах, опрокинул их и занял Баязет. Главные силы Кавказской армии, т. е. Александропольский отряд князя Бебутова, 14 июня двинулись к Карсу и остановились у селения Кюрюк-Дара, имея в 15 верстах впереди себя 60-тысячную анатолийскую армию Зарифа-паши.

23 июля 1854 Зариф-паша перешел в наступление, а 24-го двинулись вперед и русские войска, получившие ложное сведение об отступлении турок. Столкнувшись с турками, Бебутов выстроил войска в боевой порядок. Ряд энергичных атак пехоты и кавалерии остановил правое крыло турок; затем Бебутов, после весьма упорного, часто рукопашного боя, отбросил центр противника, израсходовав для этого почти все свои резервы. После этого наши атаки обратились против турецкого левого фланга, который уже обошел наше расположение. Атака увенчалась полным успехом: турки в полнейшем расстройстве отступили, потеряв до 10 тыс.; кроме того, у них разбежалось около 12 тыс. башибузуков. Наши потери составляли 3 тыс. человек. Несмотря на блистательную победу, русские войска не рискнули приступить к осаде Карса без осадного артиллерийского парка и осенью отошли обратно к Александрополю (Гюмри).

Оборона Севастополя во время Крымской войны

Панорама Оборона Севастополя (вид с Малахова кургана). Художник Ф. Рубо, 1901-1904

Крымская война на закавказском театре в 1855 году

На закавказском театре войны действия возобновились во второй половине мая 1855 занятием нами без боя Ардагана и наступлением к Карсу. Зная о недостатке продовольствия в Карсе, новый главнокомандующий, генерал Муравьев , ограничивался одной лишь блокадой, но, получив в сентябре известие о движении на выручку Карса перевезенной из Европейской Турции армии Омера-паши, решил взять крепость штурмом. Штурм 17 сентября, поведенный хотя и на важнейший, но вместе с тем и на сильнейший, западный фронт (Шорахские и Чахмахские высоты), стоил нам 7200 человек и кончился неудачей. Армия же Омера-паши не могла продвинуться до Карса за недостатком перевозочных средств, и 16 ноября гарнизон Карса сдался на капитуляцию.

Нападения англичан и французов на Свеаборг, Соловецкий монастырь и Петропавловск

Чтобы закончить описание Крымской войны, следует еще упомянуть о некоторых второстепенных действиях, предпринятых против России западными союзниками. 14 июня 1854 союзная эскадра, из 80 судов, под начальством английского адмирала Непира, появилась у Кронштадта, затем отошла к Аландским островам, а в октябре вернулась в свои гавани. 6 июля того же года два английских судна бомбардировали Соловецкий монастырь на Белом море, безуспешно требуя его сдачи, а 17 августа к порту Петропавловскому на Камчатке тоже прибыла эскадра союзников и, обстреляв город, произвела высадку, которая вскоре была отбита. В мае 1855 в Балтийское море вторично направлена была сильная союзная эскадра, которая, простояв некоторое время у Кронштадта, осенью ушла назад; боевая деятельность её ограничилась лишь бомбардировкой Свеаборга.

Итоги Крымской войны

После падения Севастополя 30 августа, военные действия в Крыму приостановились, а 18 марта 1856 года был подписан Парижский мир , закончивший продолжительную и тяжелую войну России против 4 государств Европы (Турция, Англия, Франция и Сардиния, присоединившаяся к союзникам в начале 1855).

Последствия Крымской войны были громадны. Россия после неё утратила преобладание в Европе, которым пользовалась со времени окончания войны с Наполеоном 1812-1815 гг. Оно теперь на 15 лет перешло к Франции. Недостатки и нестроения, обнаруженные Крымской войной, открыли в русской истории эпоху реформ Александра II , обновивших все стороны национальной жизни.

КОСТРОМСКОЙ 19-й ПЕХОТНЫЙ ПОЛК сформирован 25 июня 1700 г. князем Репниным из рекрут, в составе 10 рот, под названием пехотный Николая фон-Вердена полк. По сформировании полк выступил в поход против шведов и находился 19 ноября 1700 г. в сражении под Нарвой.

В следующем году полк принял участие в походе князя Репнина в Лифляндию; в 1702 г. наименован полком Дедюта, а 10 марта 1708 г. — Луцким пехотным.

В 1711 г. полк участвовал в Прутском походе, а в 1712 г. был отправлен в Финляндию, где нес службу на галерах и участвовал в нескольких экспедициях в Швецию и на Аландские острова.

В 1722 г. 4 роты полка были назначены в состав Низового корпуса и, приняв участие в походе в Персию, находились 23 августа 1722 г. при занятии Дербента. 9 июня 1724 г. роты эти поступили на сформирование Астрабадскаго пехотного полка, а вместо них при Луцком полку были сформированы новые роты.

С 16 февраля по 13 ноября 1727 г. полку было присвоено название Тульского пехотного полка. 13 ноября 1727 г. полк был наименован Великолуцким пехотным.

Во время Крымских походов 1736-37 гг. полк находился в армии гр. Миниха и участвовал в штурме Перекопа, Бахчисарая и Очакова.

17 августа 1739 г. Великолуцкий полк принимал участие в сражении при Ставучанах и овладении Хотином.

В Шведскую войну 1741-42 гг. полк участвовал во взятии Вильманстранда.

17 января 1747 г. полк был приведен в 3-батальонный состав с 3 гренадерскими ротами.

В царствование Императора Петра III полк назывался с 25 апреля по 5 июня 1762 г. пехотным генерал-майора Ляпунова полком.

В 1788 г. полк принял участие в войне со шведами и находился в сражениях при деревнях Утти, Гекфорсе и Пардакоски.

При вступлении на престол Императора Павла полк был приведен в 2-батальонный состав и назывался именами шефов; генерал-майоров Глазова (с 31 октября 1798 г.), Вяткина (с 1799 г.) и Кастелия (с 1800 г.). 31 марта 1801 г. полк снова был назван Великолуцким и приведен в состав 3 батальонов.

29 авг. 1805 г. из 6 рот Великолуцкого и 2 рот Вильманстрандского и Кексгольмского гарнизонных батальонов, с добавкой рекрут, был сформирован генерал-майором князем Щербатовым 3-батальон Костромского мушкетерского полка.

В 1806 г. Костромской полк, в составе корпуса Беннигсена, участвовал 14 декабря в сражении при Голымине. При отступлении нашей армии от Янкова к Прейсиш-Эйлау полк составлял арьергард отряда Барклая-де-Толли и в течение 4 дней участвовал в непрерывных боях с французами.

25 января 1807 г. Костромской полк был атакован при селе Гоф многочисленной кавалерией противника и после отчаянного сопротивления потерял свои знамена. Затем полк сражался при Прейсиш-Эйлау, Гутштадте, Гейльсберге и Фридланде.

Назначенные 10 декабря 1809 г. в состав Молдавской армии 1 и 2-й батальоны полка участвовали 22 июля 1810 г. в неудачном штурме Рущука и потеряли свыше 80% своего состава (1 генерал, 3 штаб-офицера, 26 обер-офицеров и 849 нижних чинов).

В Отечественную войну Костромской полк входил в состав 3-ей резервной армии и принял участие в сражениях при Городечне, Выжве и Стахове.

В 1813 г. полк находился при осаде Торна и в сражении при Кенигсварте. В сражении при Бауцене Костромской полк прикрывал батарею у д. Глейна и задержал наступление Нея. Назначенный в состав Силезской армии, полк участвовал затем в сражениях при Кацбахе и 20 декабря перешел Рейн. Кампания 1814 г. была ознаменована участием полка в сражениях при Бриенне, Ла-Ротьере, Монмиралеи Шато-Тьерри. В последнем сражении Костромской полк был отрезан французами, но, потеряв около 60%, пробился штыками к своим войскам. За отличия, оказанные в наполеоновских войнах, полку были пожалованы Георгиевские трубы, которые, по Высочайшему повелению, были заменены 16 июня 1833 г. знаками на головные уборы с надписью «За отличие». 30 июня 1828 г. 1 и 2-й батальоны полка выступили в поход против турок и, перейдя Дунай у Калараша, участвовали в осаде Силистрии. В следующем году Костромской полк был назначен в состав войск, блокировавших Журжу.

С началом польского мятежа 1831 г. полк был назначен в Литву и участвовал во многих стычках с повстанцами. 28 января 1833 г., при переформировании всей пехоты, полк, с присоединением к нему 9-го егерского полка, был наименован Костромским егерским.

2 апр. 1833 г., генерал-адъютант князь А. Г. Щербатов, формировавший полк в 1805 г., был назначен шефом Костромского полка и состоял в этом звании до своей кончины, последовавшей 15 декабря 1848 г.

В 1849 г., по случаю войны с Венгрией, полк выступил в поход и участвовал при переправе через Тиссу и в сражении при Дебречине.

В 1854 г. Костромской полк, находившийся в Люблинской губернии и содержавший там наблюдательные посты по австрийской границе, был назначен на усиление войск в Крыму. 27 июля 1855 г. полк прибыл на позицию у р. Кача и 4 августа принял участие в бою на р. Черной. В этот день Костромской полк, высланный на подкрепление правого фланга, геройски атаковал Федюхины высоты и потерял 26 офицеров и 900 нижних чинов. По отступлении на р. Кача полк находился на позиции у Инкерманских высот и, в виду значительных потерь, был приведен в 2-батальонный состав. 25 августа полк вступил в Севастополь и 27-го выдержал упорный бой за батарею Жерве. За выказанное в этот день мужество полку был пожалован 20 августа 1856 г. «поход за военное отличие».

17 апр. 1856 г., по уничтожении егерского полка, полк был наименован Костромским пехотным и приведен в состав 4 батальонов с 4 стрелковыми ротами.

6 апреля 1863 г. из 4-го батальона и бессрочноотпускных был сформирован Костромской резервный полк, названный 13 августа 1863 г. Троицким пехотным. При начале польского восстания 1863 г. роты полка были неожиданно атакованы повстанцами и потеряли 1 штаб-офицера и 18 нижних чинов. Командированный затем в Седлецкую губернию, Костромской полк принял деятельное участие в подавлении мятежа и участвовал в многочисленных стычках и поисках. 25 марта 1864 г. к названию полка был присоединен № 19.

В русско-турецкую войну 1877-78 гг. полк участвовал в неудачном штурме Плевны 8 июля и потерял в нем своего полкового командира, полковника Клейнгауза, 23 офицера и 914 нижних чинов.

После сдачи Плевны полк совершил зимний поход через Балканы и участвовал 19 декабря в бою при Ташкисене. За участие в войне 1877 г. полку был пожаловано Георгиевское знамя с надписями: «За переход через Балканы в 1877 г. и за Ташкисен» и «1700 - 1850».

В 1879 г. из 3 стрелковых рот и вновь образованной 16-ой роты был сформирован 4-й батальон.

29 июня 1900 г. полк праздновал 200-летний юбилей и получил новое Георгиевское знамя с надписью: «За переход через Балканы в 1877 г. и за Ташкисен» и «1700 - 1900», с Александровской юбилейной лентой.

Во время русско-японской войны Костромской полк был мобилизован и двинут в конце 1904 г. на театр военных действий, но участия в них не принял.

(Хронология составлена на основе Военной энциклопедии 1911-1914 гг.)

В следующем году исполнится 100 лет другому знаковому сражению русской императорской армии - на реке Стоход, которое тоже никто у нас не отметит. Первая дата печально знаменует гибель цвета британской нации, и об этом скорбят во всем англо-саксонском мире до сих пор, вторая - убой гвардии Российской Империи, о чем мы даже и не пытаемся вспоминать. "Велика Россия, бабы еще нарожают", - переиначенная фраза одного из наших "полководцев" уже стала фразеологизмом.

ВСЯ АНГЛИЙСКАЯ ЗНАТЬ

В октябре 1854 года в очередной раз решалась судьба русского Севастополя. 25 (13) числа оного месяца состоялось Балаклавское сражение. Я не буду с военной дотошностью его описывать, просто набросаю в двух словах, как сам понимаю.

Расклад сил был для нас, в общем-то, привычен: с одной стороны мы, с другой Франция, Великобритания и Турция (хорошо, что еще таким "малым" набором). Экспедиционным корпусом англичан командовал лорд Раглан. Русскими силами руководил главнокомандующий князь Меншиков и его зам - генерал Павел Липранди. За всю историю Крымской войны наши силы впервые уравнялись вот в этой Балаклавской долине с силами неприятеля.

Надо сказать, что в это время английские командиры ходили советоваться к французским, а французские к английским. Наступать как-то не хотелось никому, но наступать было надо - впереди зима, а войска в палатках… Решение за англичан и французов приняли русские.

23 числа у села Чоргун на Черной реке под командованием генерала Липранди был собран Чоргунский отряд численностью около шестнадцати тысяч человек. Этой дружине была поставлена задача уничтожить стоявшие супротив турецкие редуты, открыть доступ к Балаклаве и при возможности пострелять по вражеским судам в порту.

Турков разбудили в шесть утра, чему они были, очевидно, не совсем рады. Их выбили из редутов, пытались догнать, но даже кавалеристы быстро "сдулись". По слухам, с таким позором бегущих турков по обратную сторону встретили на штыки озлобившиеся союзники-англичане.

В начале девятого утра Липранди овладел Балаклавскими высотами, но это было лишь начало. Павел Петрович направил всю свою кавалерию в долину. За захваченными редутами находился второй ряд укреплений противника, а за ними стояли бригады легкой и тяжелой кавалерии британцев, которые к тому времени уже проснулись. Как и французские части.

На счастье застигнутым врасплох европейским армиям на пути русской лавы протер глаза некий девяносто третий шотландский полк под командованием Колина Кэмпбелла. Шотландцы по природе своей люди упертые и, не разобравшись, отступать не привыкшие. Сначала они безуспешно пытались отлавливать бегущих турок, а затем разозлились и уперлись рогом перед деревней Кадыковка на пути наступавшей русской конницы.

Осатаневший от неразберихи Кэмпбелл решительным движением оправил килт и сказал своим солдатам: "Парни, приказа отступать не будет. Вы должны умереть там, где стоите".

Так они и поступили. И русские разбились об эту тонкую ниточку, выстроенных по всему фронту сынами северных шхер в красных мундирах. Потом выражение "Красная нить" стало в англоязычной культуре нарицательным.

От столь похожих на себя в бою шотландцев русские немного прибалдели и решили минут тридцать вести в долине, как бы сейчас сказали, бои местного значения.

Тем временем в тылу союзнической армады стояла легкая кавалерия 57-летнего лорда Кардигана. Вот к этой боевой единице я и веду свою речь. Дело в том, что под началом Кардигана находились отпрыски чуть ли не всей аристократии Англии. Сам Кардиган слегка офигевал от того, что его аристократическая рать наблюдает за всей этой незначительной суетой и в душе презирал своего главкома. Что, впрочем, наверное, было взаимно.

Тем временем русские потихоньку тащили с отвоеванных турецких редутов пушки, палатки, мелкое шмотьё и шанцевый инструмент. Наблюдая весь этот беспредел, лорд Раглан вышел из своей английской невозмутимости и решил атаковать "мародеров". Оружием возмездия должна была стать элитная английская часть.

После некоторой игры в дурачка, лорд Кардиган понял, что атаковать все-таки придется ("Мы не выбираем, а исполняем", - сообщили ему). И атаковать прямо в центр расположившихся подковой русских войск, под перекрестный их огонь.

Когда элита английской кавалерии неслась через трехкилометровое пространство, которое потом назовут "Долиной смерти", лорд Раглан с удовольствием отмечал великолепие стройных порядков своих лучших войск.

Началась мясорубка. К чести британской знати, она прорвалась к русской тяжелой Донской батарее (из шести пушек) и врубилась в бой. В качестве прикрытия в сорока шагах позади русской батареи стояло шестьсот солдат первого Уральского казачьего полка, еще не принимавших участия в сражении и не понесших потерь. А за ними на расстоянии сорока метров были выстроены двумя линиями два полка гусар. Судьба англичан была предрешена.

На выручку Кардигану бросили все силы. Что, в общем, имело некоторый успех. Русские не особо преследовали отступающие части, назвав потом эту часть баталии "охотой на зайцев". Участвующие в разгроме английской конницы казаки предпочитали ловить лошадей, по их собственным словам, "сумасшедшей кавалерии" и продавали дорогих кровных рысаков по цене в пятнадцать-двадцать рублей (в то время как истинная стоимость коней оценивалась в триста-четыреста рублей).

Что для русских удальская забава, то для других - грозное предупреждение. В одной английской брошюре периода Крымской войны написано: "Балаклава" — это слово будет записано в анналах Англии и Франции, как место, памятное деяниями героизма и происшедшим там несчастьем, непревзойденными до тех пор в истории".

25 октября 1854 года навсегда осталось траурной датой в истории Англии. Впечатление от известия о гибели английской аристократии в столице Великобритании было ошеломительным. Вплоть до войны 1914-го года оттуда ехали паломники с целью осмотреть "Долину смерти", где погиб цвет их нации. О гибельной атаке были написаны десятки книг и стихотворений, снято множество фильмов, а их исследователи до сих пор спорят, кто же в действительности виноват в смерти английских аристократов. В феврале 1945 года после Ялтинской конференции Балаклавскую долину посетил Уинстон Черчилль. В том сражении погиб один из его предков из рода Мальборо. А в 2001-м на памятном месте побывал брат королевы Великобритании принц Майкл Кентский.

И навсегда в истории английской литературы останутся строчки Альфреда Теннисона:

Копыта стучат по тверди,


Пушки маячат вдали,


Прямо в Долину Смерти


Шесть эскадронов вошли.

Кстати, к пятидесятилетию Севастопольской обороны в 1904 году у дороги Севастополь-Ялта, там, где находился четвертый турецкий редут, установили памятник и нашим героям Балаклавского сражения. Проект разработал подполковник Еранцев, а архитектор Пермяков внес в него некоторые изменения. Во время Великой Отечественной войны монумент был разрушен, но в 2004 году военные строители по проекту архитектора Шеффера восстановили памятник. Я не знаю, часто ли посещают это священное место современные русские государственные деятели, но наши поэты об этом точно помалкивают. Не вдохновляет.

ТЕПЕРЬ ЗАПОМНИТЕ ЭТИ ЦИФРЫ

По данным британского командования, потери легкой бригады англичан составили более сотни убитых (включая девять офицеров), полторы сотни раненых (из них одиннадцать офицеров) и около шестидесяти человек пленных (в том числе два офицера). Общий урон, нанесенный в этот день, составил около девятисот человек.

РУССКАЯ ГВАРДИЯ И СТО БОЛОТНЫХ ЧЕРТЕЙ

Спустя полвека при похожих обстоятельствах (если говорить об отношении военного руководства к плоти своей армии) мы уничтожили русскую военную элиту. Правда, уничтожили буднично, без лишнего шума. Её попросту утопили в болоте.

А дело было так. В Первую мировую войну, после блестящей наступательной операции Брусилова 1916 года, на помощь полуразбитым австрийцам поспешили германские войска. В частности, они закрепились на так называемом Червищенском предмостном укреплении. А по-простому - на западном берегу речки Стоход, окопались со всей своей тевтонской тщательностью. Наверное, даже не надо уточнять, что зарылись немцы не с одними винтовками, а нафаршировали свои редуты артиллерией. Перед ними, как на ладони, лежала болотистая долина. Стоход - потому так и называется, что имеет "сто ходов", вроде бы маленькая речушка, но - разветвляется на множество русел и превращает местность в огромную по площади трясину.

Короче, решался вопрос о судьбе города Ковель. Опьяненные Брусиловским взятием Луцка, русские генералы, в прямом смысле, путей не выбирали. В болото Стохода бросили с хода 3-й Туркестанский корпус, который немцы расстреляли прямой наводкой, как в тире. Истерзанный корпус отправили на переформирование, сменив его 4-й Финляндской стрелковой дивизией. Служивший в последней Я. Демьяненко вспоминал: "Наши разведчики, а потом и санитары, еженощно в течение долгого времени подбирали и вытаскивали из болота раненых и брошенных на произвол судьбы туркестанских стрелков. Многие были в жутком состоянии: голодные, с загнившими, загрязненными ранами, в которых ползали черви…".

Настроение русского воинства было, скажем, так себе. Поэтому наше высшее руководство приняло гениальное, по своему тогдашнему обыкновению, решение. Если простые смертные не могут форсировать Стоход, то это, безусловно, сделают сверхлюди - гвардейцы, наша кадровая элита.

Примудрено - сделано. К 15 июля к Стоходу собрали всю гвардию, вплоть до Гвардейского Морского Экипажа, а это, знаете ли, как наш Кремлевский полк - что-то вроде того. Собрали, сообщили, что настал их час исполнить свое предназначение - умереть за Веру, Царя и Отечество.

Гвардейцы и без напоминаний знали свою судьбу, поэтому чуть ли не колоннами (а по-другому там и нельзя было) отправились в болото. С той стороны реки немцы и венгры (как потом выяснилось) сильно переживали за перегрев своих орудийных стволов. Как выразился один из офицеров нашего лейб-гвардии Павловского полка, случилось "настоящее избиение младенцев".

От его полка осталась только рота.

В общем, гвардия тоже закончилась. В бой пошли финляндцы. Их командир, славный генерал Селивачев, отнесся к задаче творчески, решив чуть ли не замостить под носом у неприятеля болото, и даже добился определенных тактических успехов. Но и его люди - закончились.

На смену финляндцам пришла конница генерала Краснова (удачное решение для болотистой местности), сибирские стрелки… Перечислять все части и соединения, уложенные штабелями в низине Стохода, не представляется мне возможным. С июня до сентября включительно мы штурмовали эту проклятую речку! Три месяца! По оценке Демьяненко, "целая хорошая армия усеяла своими костьми его (Стохода - Б.Г.) болота и берега". В своих мемуарах офицер делает важную, на мой взгляд, ремарку: мол, потом на фронт прибыло, конечно, пополнение, но оно "было далеко не гвардией".

Я не знаю, анекдот это или быль, но в эмигрантских кругах ходило мнение, что вся эта кровавая баня случилась из-за… двух офицеров Генерального штаба, которые в свое время рекогносцировали Стоход и нашли речку безусловно проходимой в брод…

ТЕПЕРЬ ЗАПОМНИТЕ ЭТИ ЦИФРЫ

В боях на Стоходе погибла едва ли не большая часть кадрового состава гвардейских полков последнего набора, что оставило императора Николая II без лучших, наиболее преданных войск, накануне Февральского кризиса 1917 года.

К лету 1914 года в гвардии служило около шестидесяти тысяч солдат и две с половиной тысячи офицеров, к концу года гвардейцы потеряли свыше двадцати тысяч человек только убитыми и тяжелоранеными. К лету 1916 года гвардейские полки были вновь пополнены до ста десяти тысяч штыков и сабель. У Стохода были добиты все те дворяне, что составляли опору императорского престола.

Потери русской армии на реке Стоход - не поддаются исчислению историков.

В КАЧЕСТВЕ РЕЗЮМЕ

А оно, собственно говоря, нужно? Просто на очередном родительском собрании в школе, после того, как сдадите деньги на ремонт альма-матер своих чад и обсудите поведение "непростого" поколения, зайдите в кабинет учителя истории. И спросите у него: "А вы знаете про Балаклавское сражение?" Думаю, что учитель знает, ведь там погибла сотня английских аристократов. Ну, тогда еще спросите: "А вам ни о чем не говорит речка Стоход?"