Мой интерес к штурму Красной армией Зееловских высот вызван только одним обстоятельством — этот штурм ярко высветил общесоветский лозунг «за ценой не постоим», показав, как Сталин и «маршал Победы» Жуков ценили своих солдат, с какой щедростью бросали в жерло войны сотни тысяч жизней победителей за несколько дней до победы.
В апреле 45-го Зееловские высоты стали последним препятствием на пути Красной армии к Берлину — проход через Одер через Зееловские высоты был самым коротким путем к восточной границе Берлина. У Жукова была возможность обойти Зееловские высоты, взяв защищавшую их 9 немецкую армию в кольцо, но, обладая огромным военным перевесом, он хотел первым ворваться в Берлин, а за ценой победы маршал никогда не стоял. Позже ретивые советские историки найдут оправдания жуткой бойне, унесшей незадолго до капитуляции несчетное количество жизней русских солдат: мол, нельзя было допустить 9 немецкую армию в Берлин и тем самым усложнить его штурм — объяснение, не выдерживающее критики, поскольку разгром немцев при лобовом штурме высот потребовал на порядок больше жертв, чем взятие их в котел.
Впрочем, задача бить в лоб была дана всем трем штурмующим Берлин фронтам — идти напролом, а не обходить Берлин по широкой дуге. Все западные военные историки единодушны в том, что огромные человеческие жертвы с советской стороны при штурме Берлина связаны не с военными причинами, но исключительно с политическим давлением Сталина и амбициями Жукова.
Всем было ясно, что победа не зависит от преодоления немецких укреплений на Зееловских высотах. Операция по окружению противника сулила намного больший успех. Но так не думали ни московский диктатор, ни маршал Жуков. Ибо их целью было — взять Берлин до наступления второго по значимости советского праздника — 1-го мая. Для достижения этой цели Сталин и Жуков были готовы жертвовать своими солдатами без каких-либо ограничений. По словам историка Свена Келлерхофа, эгомания привела к сражению за Зееловские высоты. И чтобы защитить свою репутацию победителя, Жуков легко жертвовал целыми дивизиями.
Соотношение сил. С немецкой стороны Зееловские высоты обороняла 9 армия, в состав которой входили 14 стрелковых подразделений (около 112 тысяч человек), 587 танков (512 на ходу, 55 в ремонте, 20 на подходе), 2625 стволов артиллерии, включая 695 зенитных орудий. Укрепления высот немецкие войска начали за два года до битвы, «зарядив» холмы тысячами мин, ловушек, разнообразных военных сооружений.
Со стороны Красной армии, сосредоточившейся на Кюстринском плацдарме вдоль Одера, было 11 армий (около 1 миллиона человек), 3059 танков и САУ, 18934 стволов артиллерии и минометов, то есть перевес атакующих в живой силе и технике составлял от 5:1 до 9:1. Непосредственно Зееловские высоты штурмовали 83 стрелковые дивизии, 1155 танков и самоходных орудий, 14628 орудий и минометов и 1531 установка реактивной артиллерии. На участке главного удара войск артиллерийская плотность достигала 270 орудий калибром от 76 мм и выше на один километр фронта прорыва, а плотность наступающих порядков пехоты доходила до 1300 человек на километр фронта. Никогда в мировой истории еще не было большей концентрации артиллерии, чем при штурме Зееловских высот: одно орудие среднего и крупного калибра — на каждые три метра линии фронта. Штурм немецких укреплений на Зееловских высотах продолжался 4 дня с 16 по 19 апреля 1945.
Поскольку от высот до Берлина оставалось около 50 км, то гряда высоких холмов, проходящая по левому берегу старого русла реки Одер, была превращена немцами в самый мощный узел сопротивления во 2-й полосе обороны Берлина: болотистый берег Одера, ряды траншей, большое количество вермахтовских ДОТов, ДЗОТов, пулеметные площадки, окопы для артиллерии и противотанковых средств, противотанковые и противопехотные заграждения. Перед высотами немцы вырыли противотанковый ров глубиной до 3 м и шириной 3,5 м, все подступы к которому были заминированы, а открытое пространство перед высотами простреливалось перекрестным артиллерийским и пулеметным огнем.
Из-за большой крутизны штурмуемых склонов танковые колонны и автотранспорт Красной армии могли преодолевать их исключительно вдоль проложенных здесь шоссейных дорог, которые были заминированы и полностью простреливались немцами.
Несмотря на огромный перевес сил, первый день штурма высот обернулся настоящей катастрофой: прорвать первую полосу обороны удалось ценой невероятных потерь, приведших к тому, что Жуков был вынужден дополнительно ввести в сражение 1-ю и 2-ю гвардейские танковые армии, которые по первоначальному плану предполагалось ввести в бой позднее, после прорыва боевых порядков противника, причем по первоначальному плану танки должны были обойти высоты и наступать на Берлин с севера и северо-востока.
Крутые склоны при лобовом штурме не позволяли танкам развернуться в боевые порядки. Им приходилось держаться дорог, становясь при этом удобными мишенями для артиллерии противника. Управление войсками было полностью нарушено, в горячке боя и при огромной плотности наступающих полков танки давили собственную пехоту. Под огнем противника все войска перемешались, и создалась полная неразбериха в управлении ими.
Российский журналист Александр Пересвет в Livejournal написал, что за взятие высот Жуков растратил две танковые армии: «Они уперлись в оборону немцев и практически воевали в рядах пехоты. КАК растратил? — Гуськом. Если танк подбивали, его сталкивали в болото и ехали дальше — еще два десятка метров, пока не подбивали следующий… У меня волосы шевелились от ужаса за то, что довелось испытать нашим. Стоит ли говорить, что все высоты покрыты ныне могилами с надписями "Неизвестный"…»
Моя читательница Эмма Жарикова, изучавшая документацию Военного музея и архива в Кюстрине, у Зееловских высот, написала: «Всё прибывавшие (шедшие в наступление на Берлин) советские танки, которые не могли одолеть уклон горы 33 градуса, попадали в огненный тупик, не имея возможности развернуться и уйти с уже забитой другими танками полоски заболоченной приодерской земли между зееловской скалой и мостиком. Жуков не провел ни рекогносцировки местности, ни артиллерийской подготовки, потому что пушки генерала Казакова были поставлены недостаточно близко, и русские снаряды не долетали до трех поясов фашистской обороны. В этом же огне погибла и польская армия. Когда я была впервые у памятника в 1977 году, там стояло число погибших: 75000 бойцов. Меня затрясло от горького плача. Однако впоследствии оказалось, что погибших было как минимум в четыре раза больше, но Жуков скрыл правду от Сталина. А на месте гибели танков немецкие поисковики-добровольцы чистят 20 лет землю от горелого металлолома и собрали уже многие тонны оного... В своих мемуарах Жуков упомянул об этом пятью строчками, но так абстрактно-завуалированно, что несведущий читатель даже не догадается, о чем речь».
Авиация — своя и противника — лишь добавляла хаоса. Не имея связи с наступающими войсками и плохо ориентируясь в расположении войск из-за окутавших поле боя клубов дыма и пыли, она наносила удары без разбора, так что доставалось и чужим, и своим. Когда свои бомбы начали падать вблизи НП самого Жукова, зенитчикам было приказано… открыть огонь по своим самолетам.
Потери в первый день штурма были гигантскими — на каждом метре фронта в тот день погиб один красноармеец. Но, тем не менее, прорыв сталинских войск не удался. Невзирая на огромные потери, Жуков, получивший за эту операцию прозвище «мясник», продолжал гнать войска вперед, требуя от командиров всех уровней, чтобы они находились на передовой. Дабы ошеломить противника, была предпринята ночная атака с применением зенитных прожекторов, но она не дала результата, т. к. их лучи не могли пробить густые клубы дыма, пыли и гари, которые к тому же сносило ветром на советскую сторону.
Даже на необороняемых участках наступление было затруднено из-за обилия заграждений и мин-ловушек. Немцы сражались не из храбрости и патриотизма, а из страха перед расстрелом: германское командование прибегло к испытанной советской практике заградотрядов, роль которых выполняли особые команды войск СС, имевшие приказ расстреливать всех отступавших без приказа. Наступательный же напор советских войск ослабевал как из-за огромных потерь, так и вследствие вполне естественного желания солдат дожить до такой близкой Победы...
Жукова подхлестывали два обстоятельства: страх перед гневом Главнокомандующего и успехи других советских армий, рвущихся к Берлину. Ему нужно было взять Зееловские высоты, невзирая ни на какие потери. В топку бессмысленного сражения пришлось бросать все новые и новые дивизии. Жуков знал, что в случае неудачи его не спасет даже нимб победителя Сталинградской битвы. Через три дня был, наконец, осуществлен прорыв третьей и последней оборонительной линии. Это стоило жизней, по меньшей мере, 100 тысяч человек, и 727 подбитых танков… Воистину это стало победой, которую мы потерпели… Всего же в последние дни войны в битве за Берлин советское военное командование положило более 361 тысячи солдат и офицеров… Среднесуточные потери при штурме Берлина (15712 чел.) являются самыми высокими среди всех наступательных операций Второй мировой войны. Для сравнения: под Москвой они равнялись 10910 чел. в сутки; под Сталинградом — 6392; на Курской дуге — 11313; в Белоруссии — 11262.
К апрелю 1945 года советские войска стояли на восточном берегу реки Одер, откуда по кратчайшему расстоянию от Кюстринского плацдарма до Берлина оставалось всего 60 км (ныне территория Кюстринского плацдарма принадлежит Польше, а немецкий город Кюстрин, давший ему название, переименован в Костшин на польский манер).
В западной части Германии союзные англо-американские войска уже практически вышли к Эльбе, и обстановка требовала от советского командования как можно быстрее начинать наступление на германскую столицу и разгром противника.
Наступление предполагалось выполнить силами трех фронтов: 1-го и 2-го Белорусских и 1-го Украинского.
1-й Белорусский фронт должен был наступать по главному направлению на Берлин, 2-й Белорусский и 1-й Украинский фронты по флангам – справа и слева соответственно.
1-му Белорусскому фронту была поставлена задача захвата Берлина. Фронт силами всех своих армий должен был нанести удар по кратчайшему пути - через Зееловские высоты на западном берегу Одера, где находился мощный укрепрайон немцев. Начало наступления было запланировано на 16 апреля 1945.
Что интересно, по плану наступательной операции 3-я ударная армия 1-го Белорусского фронта, в которой воевал мой дед, не предназначалась для штурма Берлина и должна была лишь обеспечивать поддержку наступления других армий фронта, обойдя город Берлин с севера.
Если бы события развивались по первоначальному замыслу, имена бойцов армии не были бы известны миллионам сограждан. Не узнала бы страна ни Егорова, ни Кантарию, ни других многочисленных героев.
3-я ударная армия под командованием В.И.Кузнецова должна была играть второстепенную роль и наступать параллельно главной ударной группировке фронта, не вступая в Берлин.
Однако история рассудила иначе и повела 3-ю ударную прямо на Рейхстаг. Но об этом после.
Точное расположение огневых и артиллерийских точек противника на его рубеже обороны на Зееловских высотах советскому командованию было неизвестно, поэтому части 3-й ударной армии получают приказ провести разведку боем. C 8-00 утра дивизии, после огневого налета, начинают наступление.
Сам бой был проведен в таком ошеломляющем темпе и при такой мощной артиллерийской поддержке, что немцы приняли эту разведку за начало наступления наших главных сил. Они вынуждены были подтянуть резервы и полностью раскрыли свою систему огня.
Таким образом, группировка противника в полосе наступления армии была определена. Нашим артиллеристам, уточнявшим в ходе разведки местоположение вражеских огневых средств, пришлось срочно вносить изменения в свои планы.
16 апреля 1945. Начало стратегической наступательной операции, вошедшей в историю как Зеловско-Берлинская операция.
Дальше лучше скажет Г.Г.Семенов, автор мемуаров «Наступает ударная»:
И вот ровно 5 часов по московскому времени. По местному - 3 часа. Воздух над кюстринским плацдармом содрогнулся от залпа нескольких тысяч орудий и минометов. Небывалый шквал огня обрушился на позиции врага. Огненные стрелы реактивных снарядов, описав гигантские дуги, мгновенно уносились на запад.
В 5 часов 30 минут просигналил один из прожекторов вблизи нашего наблюдательного пункта. Как только мощный вертикальный луч вонзился в небо, сразу включились еще 19 прожекторов, ослепляя противника ярким светом. Одновременно артиллерия перенесла огонь в ближайшую глубину вражеской обороны. Дружно ринулись в атаку пехота и танки непосредственной поддержки.
С рассветом над полем боя появились наши штурмовики и бомбардировщики. Истребители прикрывали наступавшие войска с воздуха. Противник, подавленный огнем артиллерии, почти не оказал сопротивления на переднем крае. Но затем, оправившись от потрясения, гитлеровцы начали драться с ожесточением. Активизировалась и вражеская авиация.
На НП командарма стали поступать первые доклады командиров корпусов. Но войска двигались так стремительно, что в 11 часов дня мы с генерал-полковником В. И. Кузнецовым вынуждены были переместиться на новый наблюдательный пункт, срочно подготовленный саперами и связистами на только что отвоеванной территории. По дорогам выдвигались вторые эшелоны стрелковых дивизий, шли на новые огневые позиции орудия, подтягивались войсковые тылы. На запад стремился сплошной поток войск...
Войска армии в 5-30 утра после получасовой артподготовки при прожекторном освещении перешли в наступление. Слепящее противника прожекторное освещение - это ноу-хау советской армии - было впервые использовано в боях на Зееловских высотах и почти везде показало себя с самой лучшей стороны.
Зееловские высоты были взяты...
И мы тоже поехали в Зеелов, поклониться тем, кто пал на этой земле.
1.
2.
3. Избушки в Зеелове
4. Еще одна "избушка"
5. "Здесь птицы не поют, деревья не растут, и только мы плечо к плечу врастаем в землю тут"
6. Мемориал советским воинам-освободителям
7. Надпись на монументе. Что характерно, по-русски.
9.
10.
11. Могилы
12.
13.
14. Здесь похоронен неизвестный солдат
15.
16.
17.
18. Схема населенных пунктов Зееловских высот. Позиция противника на Зееловских высотах была выгоднее позиций Красной армии
19. Вид с Зееловских высот на восток в сторону Одеру. Оттуда наступали наши войска. Может быть и мой дед проходил именно здесь
20.
21.
22. Прожектор. Но это не тот прожектор, что использовался при штурме Зееловских высот. Это современный прожектор
23. Три бога войны - танк Т-34, Катюшка и гаубица 122-мм
24.
25. Я, как танкист, не мог отказать себе в удовольствии залезть на тридцатьчетверку
26.
27.
28. 120-мм миномет. Убойная штука.
29.
30. Схема боев на Зееловских высотах
31. Еще одна схема для любителей
32.
33.
34. Аллея победителей - шоссе B1 Зеелов - Костшин
35. У супруги в Зеелове обнаружилось собственное кафе:)
36. Рапсовые поля кругом
37.
38. Вдали за полем крутятся ветряки
39. В сумерках ветряки мерцают белесыми огоньками
40. "На Берлин"
Советская артподготовка в районе Зееловских высот
Зееловские высоты - многочисленные возвышения естественного происхождения в виде холмов, расположенных недалеко от немецкого города Зеелов , примерно в 90 км к востоку от Берлина, недалеко от теперешней границы с Польшей . Зееловские высоты представляли собой глубоко эшелонированную оборону немецких войск, оборонительные укрепления на которой строились последние два года, но тем не менее они были взяты советскими войсками в течение трёх дней (с 16 апреля 1945 - 19 апреля 1945 гг.) После взятия Зееловских высот была окружена и уничтожена 9-я немецкая армия. В ходе битвы за Зееловские высоты, 56-й корпус Вейдлинга был разбит и отступил в Берлин, 11-й корпус СС ретировался на юго-запад - сдаваться союзникам, панцергренадерские дивизии «Курмарк» и «Нидерланды», 303, 712 и 169-я пехотные дивизии, 502-й тяжелый танковый батальон СС, оборонявшие Зееловские высоты, попали в окружение.
Остатки 9-й армии, утратили свою боеспособность и разбежавшись по окрестным полям, побросав тяжелое вооружение побежали сдаваться на Запад. Из всей 9-й армии армии с Зееловских высот в Берлин прорвались только остатки 56-го (LVI корпус Вейдлинга) Танкового Корпуса. 16 апреля 1945 накануне Берлинской операции весь корпус насчитывал до 50.000 человек вместе с тыловыми службами.
Всего в Берлин в составе 56-го танкового корпуса прорвались из состава защитников Зееловских высот: 4000 панцегренадеров дивизии, 4000 шведов из панцергренадерской дивизии SS «Nordland» , 500 десантников вермахта, 4 танка «Munncheberg» Panzer Division и около 1500 человек из состава различных дивизионов корпуса с некоторым количеством зенитной техники, БТР-ов и остатками артиллерии 2-го ТК, всего от 13 000 до 15 000 тысяч бойцов которые оказались самым крупным вливанием в оборону и стали основными «защитниками Берлина».
900 - тысячная группировка немецкой 9-й армии и посланные ей на помощь резервы в составе 200 тысяч, были уничтожены в ходе победоносной операции Красной Армии в трехдневной битве за Зееловские высоты.
Предыстория
9 апреля 1945 г. пала цитадель Восточной Пруссии - Кёнигсберг. 2-ой Белорусский фронт под командованием маршала Рокоссовского, вышел на восточный берег реки Одер. В течение первых двух недель апреля советские войска осуществили быструю переднюю передислокацию. Это позволило 1-ому Белорусскому фронту сконцентрироваться в южной половине его прежнего фронта, напротив Зееловских высот. С юга расположились войска 1-го украинского фронта, под командованием маршала Конева. В совокупности три советских фронта насчитывали 2.5 миллиона человек, 6 250 танков и самоходных артиллерийских установок, 7 500 самолетов, 41 600 стволов артиллерии и минометов, 3 255 ракетных пусковых установок типа «Катюша», а так же 95 383 автомашин .
1-й Белорусский фронт располагал 9-ю стрелковыми и 2-мя танковыми армиями, состоящими из 77 стрелковых подразделений, 2 конных соединения, 5 танковых и 2 механизированных корпуса, 8 артиллерийских и 1 миномётное подразделение. У фронта было в распоряжении 3 059 танков и самоходных установок, и 18 934 стволов артиллерии и минометов . 8 из 11 армий занимали позиции вдоль Одера. В северной части наступления занимали позиции 61-я и 1-ой польская армии. На советском предмостном укреплении в Кюстсрине 47-ая Армия, 3-я ударная армия, 5-я ударная армия, и 8-я гвардейская армия были сконцентрированы для нападения. 69-я армия и 33-я Армия прикрывали позиции южнее Губина. 2-ая гвардейская танковая, 3-я армия, и 1-ая гвардейская танковая армии были в запасе. 5-я ударная армия и 8-я гвардейская были сосредоточены непосредственно на самом главном районе удара, где берлинский автобан проходил через Высоты .
В задачи 9-ой немецкой армии входила оборона Зееловских высот. В её состав входили 14 стрелковых подразделений, 587 танков (512 на ходу, 55 в ремонте, 20 на подходе), 2625 стволов артиллерии, включая 695 зенитных орудий . К югу от фронта расположилась Четвертая бронетанковая армия, нацеленная против 1-ого украинского Фронта.
Генерал Готтард Хейнрици (Gotthard Heinrici ) 20 марта был назначен Гиммлером как командующий группой армий «Висла». Хейнрици был одним из лучших защитных тактиков в немецкой армии. Он предвидел, что главный советский удар будет нанесён вдоль главной автострады восток - запад на Зееловских высотах. Вместо того, чтобы защищать берег реки, он укрепил сами высоты, которые возвышаются приблизительно на 48 метров над Одером и пропускают реку. Он перебросил часть подразделений, оборонявших берега Одера, чтобы увеличить численность войск, оборонявших сами высоты. Пойма реки насыщалась весенними паводками; немецкие инженеры разрушили часть дамбы и выпустили воду из бассейна вверх по течению, что и превратило равнину в болото. За равниной было возведено три линии обороны: поэтапная система фортификационных сооружений, противотанковых рвов и заграждений, связанная сетью пехотных траншей и бункеров на подступах к Берлину. Последняя линия защиты, которая называлась Линия Вотан (Wotan), располагалась 15 - 20 км позади линии фронта
Битва за Зееловские высоты стала одним из тех случаев, когда восприятие ситуации публикой оказалось серьёзно искажено нехваткой сведений. Сейчас мы имеем возможность несколько скорректировать представления о том, что же произошло в апреле 1945 года восточнее Берлина.
К апрелю 1945 года участь Третьего рейха была уже решена. Армии СССР и западных союзников сжимали кольцо. Весь вопрос состоял теперь в том, в какой конфигурации и какой ценой завершится война. Союзники серией манёвров блокировали основные силы немецкого Западного фронта в Руре. РККА же стояла на плацдармах за Одером в нескольких десятках километров от Берлина и готовилась к последнему рывку.
В начале апреля не было очевидно, кто именно вступит в германскую столицу. Крах немецкого фронта пробудил амбиции Черчилля. Британский лидер писал Рузвельту о необходимости скорейшего прорыва на глубину и взятия Берлина. Однако этот план встретил противодействие командующего войсками союзников Дуайта Эйзенхауэра. Тот отметил, что рывок на Берлин с голыми флангами приведёт к кризису снабжения, а в военном смысле необходимо разбить окружённую в Руре группировку и не допустить отхода вермахта в так называемую Альпийскую крепость в Баварии и западной Австрии.
Интересно, что более ранние договорённости с Советским Союзом никем даже не упоминались. Военные соображения пересилили. Поэтому рывка очертя голову к Берлину с запада не состоялось.
Между тем Сталин прекрасно понимал, что Берлин даёт занявшему его серьёзные политические преференции, поэтому не собирался упускать такую ценную добычу из рук. Существовали и чисто военные резоны разгромить нацистов как можно скорее. Вермахт вовсе не являлся небоеспособным. Немецкая армия по-прежнему насчитывала несколько миллионов солдат, а запасы вооружения позволяли им ещё несколько месяцев вести активные бои.
Малоизвестный факт состоит в том, что немцы до самого конца пытались навязывать свою волю союзникам, и последний котёл войны относится к апрелю 1945-го, когда под Бауценом в окружение попали несколько польских дивизий, откуда их с трудом выручили. Словом, остановиться и благодушно ждать, когда союзники подтянутся с запада, было в любом случае плохой идеей.
Георгий Жуков представил ставке два плана покорения Берлина. "Долгий" план предполагал консолидацию плацдармов за Одером и окружение немцев во Франкфурте-на-Одере. По этому плану два советских фронта обходили на Берлин с юга соединёнными силами, нанося от Кюстрина только вспомогательные удары. Таран двух фронтов сразу южнее Берлина, без сомнения, снёс бы всё на своём пути: в реальности там управились куда меньшими силами. Однако для его реализации требовалось ещё по крайней мере несколько недель.
По мнению Сталина, нескольких недель у РККА не было. Поэтому предстояло реализовать "короткую программу": южнее Берлина действовал 1-й Украинский фронт Конева, а непосредственно на немецкую столицу наступал 1-й Белорусский фронт Жукова. Он отбыл на 1-й Белорусский фронт готовить удар по немецкой столице.
Так и завязалась битва за Зееловские высоты.
Что, собственно, они представляли собой? Это примерно двадцатикилометровая гряда довольно крутых холмов высотой в 40–50 метров восточнее Берлина. На них вермахт оборудовал плотную линию обороны. Их защищал танковый корпус в пять дивизий с бронетехникой. Естественную преграду представляли собой не только высоты, но и многочисленные ирригационные каналы: русские даже интерпретировали эти мелиоративные сооружения как противотанковые рвы. Вдобавок между высот пролегает глубокий овраг.
Жуков изначально понимал, что лёгкой прогулкой эта операция не станет. На высоты нацелилась 8-я гвардейская армия генерала Чуйкова. В 1942 году она под другим номером защищала улицы Сталинграда, теперь ей предстояло снова сражаться внутри крупного города. Однако перед этим предстояло пробить оборону вермахта на высотах.
Понимая все сложности этой атаки, Жуков усилил стрелков Чуйкова 1-й вардейской танковой армией Катукова. Это одно из знаковых соединений второй половины войны, прошедшее через горнило множества битв, включая Курск и тяжёлые сражения в Польше. В операции против Берлина Катуков имел двоякую задачу: во-первых, усилить армию на сложном направлении, а во-вторых, изолировать Берлин с юга от его потенциальных спасителей.
Изначально прорыв должны были создать пехотинцы 8-й гвардейской: танковая армия теоретически уже развивала их успех. Не следует думать, что пехота была брошена в бой под защитой гимнастёрок: Чуйков располагал целой россыпью танковых и самоходных полков и бригад общей силой в 175 танков и САУ, почти половину которых составляли тяжёлые ИС-2. Вдобавок гвардейцы получили на усиление две артиллерийские дивизии прорыва. Огромное количество орудийных стволов позволяло сократить артподготовку: то количество снарядов, которое в других операциях выпускали за несколько часов, под Берлином использовали за 30 минут.
14 апреля прошла разведка боем перед позициями армии, а 16 апреля после пяти часов утра началась артподготовка грандиозного наступления. 280 орудий на километр фронта создавали огромную плотность огня. По словам Чуйкова, "казалось, качнулась вся приодерская равнина". За день сражения РККА выпустила более миллиона снарядов.
Атака началась полчаса спустя при свете прожекторов. Хотя эта идея будоражила воображение литераторов и кинематографистов, суть замысла была вполне прозаической: выкроить лишние часы светового дня. Правда, эта затея почти ничего не дала из-за плотных облаков дыма и пыли.
В эти дым и пыль один за другим уходили стрелковые батальоны 8-й гвардейской. Первый тяжёлый бой им дали на рубеже канала восточнее высот. ИСы дуэлировали с немецкими танками и противотанковыми пушками через канал, пока сапёры старались навести мосты. Ожила немецкая артиллерия, гвоздившая по уцелевшим переправам. Русские перебазировали свои пушки поближе к полю боя, чтобы подавить немецких коллег. В течение дня через канал прорвались, но дальше требовалось взобраться на высоты и снять широкие минные поля, обнаруженные в глубине. Вопреки известной байке, советские наставления о преодолении минных полей вовсе не содержали рекомендаций пустить по ним пехоту: сапёры проделывали проходы, пока пехота и танки закреплялись у подножия высот, а пушкари обеих сторон вели бешеную борьбу друг с другом.
Гельмут Альтнер, юный немецкий призывник, вспоминал:
Гром пушек сливается в единый рёв, в воздухе всё завывает, свистит, дрожит и гудит... Мы в огромном котле. Ад перед нами, вокруг нас и позади нас - русские колотят по нашим траншеям, как в барабан... Снаряды с визгом разрезают воздух и взрываются. Поднятые на ноги беженцы похожи на привидений - женщины, дети и старики, не проснувшиеся, полуодетые. На их лицах - отчаяние и смертельный, неописуемый страх.
Уже к обеду Жуков понял, что продвижение гвардейцев идёт медленно, и распорядился усилить их танковой армией. Полтысячи танков и САУ - серьёзный аргумент, и его решили использовать уже в первый день. Нельзя сказать, чтобы ими впрямую били, как ломом. Обнаружив организованное сопротивление, Катуков тут же принялся нащупывать слабое место в редутах противника. Танки главным образом вели огонь с места, поддерживая пехоту и выпуская снаряды в огромном количестве. Поэтому в первый день танковая армия потеряла только 36 машин, причём не сгоревшими, а вместе с повреждёнными.
Вообще первый день производит впечатление крупного, яростного сражения, но русские продвигались вперёд вполне уверенно: вермахт оттеснили на десяток километров и заставили отойти на сами высоты. Контрудар танковой дивизии на "пантерах" кончился их избиением тяжёлыми орудиями ИСов и "зверобоев". Собственно, уже в первый день в донесении штаба группы армий "Висла" появляется обескураженная ремарка: "Использованы последние резервы".
На следующий день битва продолжилась. Катуков не стал пытаться протолкнуть махину своей танковой армии через узкие тоннели и проходы на высотах. Танковые бригады начали выходить на поля севернее холмов. Мало того, как только одна из бригад добилась успеха, на её участок развернули корпус, а затем и всю армию. Чуйкову остались для поддержки только небольшие силы. Почуяв успех, танкисты быстро сориентировались и перебросили главные силы туда, где имели основания надеяться на результат. Надо заметить, это всё мало соответствует картине лобового напора и избиения в бесплодных атаках: бронированная армада демонстрировала не только храбрость, но и профессионализм. Жукова не устают критиковать за быстрый ввод в дело танковых войск, но фактически именно танкисты первыми пробили брешь в построениях супостата.
Армия Чуйкова в это время пробивалась через высоты. Постоянные контратаки немецких резервов заставляли топтаться на месте. Гвардейцы не продвигались, а перемалывали немецкие части, постоянно атакующие, в том числе тяжёлыми танками.
Солдат полевой разведки Алексей Иванов рассказывал о боях у подножия высот:
Перебежками из воронки в воронку добрались к нашей передней траншее. В одном месте, смотрю, немецкая каска. Я пинком её бух! Смотрю, немец встаёт. Представляете? Лет сорока-пятидесяти, а главное, обросший такой. Обычно немцы были аккуратные, а этот щетиной буквально зарос. Винтовку сразу бросил и руки поднял... Я по-немецки знал несколько слов и кое-как объяснил ему жестами: "Беги туда, к нам в тыл". Немец повернулся, поднял руки и побежал. И видно, что бежит и ждёт, что я ему сейчас в спину выстрелю. Но я не стрелял. И тут смотрим, человек двести немцев подняли руки и идут к нам сдаваться.
Вообще день 17 апреля производит странное впечатление. Казалось, что дела идут хуже некуда, между тем в реальности именно в этот день командующие вермахта потеряли все возможности воздействовать на ситуацию, использовали не только все собственные, но и последние присланные из тыла подкрепления, а севернее высот фронт начал расползаться под ударами танкистов Катукова.
18 апреля принесло почти неожиданный успех: в узкий прорыв севернее высот удалось протолкнуть главные силы танковой армии, которые тут же повернули на юг. За танкистами в прорыв вступили стрелки Чуйкова. В сущности, Зееловские высоты были не взломаны, а обойдены с фланга. Охват означал, что редут восточнее Берлина скоро станет ловушкой. Вдобавок севернее, перед соседями 8-й гвардейской и 1-й танковой, фронт просто рухнул. В результате немцы начали снимать войска с фронта на высотах. Однако эти усилия уже напоминали попытки заткнуть пальцем прорыв плотины. Стрелки и танкисты к вечеру захватили городок Мюнхеберг и обнаружили, что сопротивление противника резко ослабело. Главная полоса обороны была прорвана, и русские устремились в тыл высотам.
Темп атаки резко вырос. 8-я гвардейская и 1-я танковая вышибли пробку и сбили противника с позиций. 56-й танковый корпус вермахта отступал в Берлин, а за ним по пятам шли советские дивизии. Позиции на Зееловских высотах были брошены.
К 22 апреля 8-я гвардейская армия вырвалась к окраинам Берлина. Этот прорыв имел один важный, хотя и не очевидный сразу результат: если основные силы 56-го танкового корпуса отбросили в Берлин, то все, кто оборонялся южнее, были оттеснены не на запад, а на юго-запад, в леса южнее города. Это означало, что они не смогут принять участия в обороне немецкой столицы. Битва на Зееловских высотах увенчалась тем, что потенциальные защитники Берлина были частью разгромлены в чистом поле, а частью выбиты из борьбы за столицу. Отброшенные к югу дивизии были разгромлены в отдельном окружении у станции Хальбе. В боях за Берлин они не участвовали.
Постфактум потери советских войск на Зееловских высотах стали предметом спекуляций. В потери на высотах записывались все жертвы Берлинской операции от берега Балтики до Тюрингии, все раненые объявлялись погибшими. Безусловно, любая смерть - это трагедия, однако тем более не следует вести дискуссию о цене победы с использованием таких приёмов.
С 11 апреля по 1 мая 1945 года 8-я гвардейская армия потеряла 4566 человек погибшими и пропавшими без вести и около 19 тысяч ранеными. 1-я гвардейская танковая армия лишилась 1453 солдат убитыми и пропавшими, ранены были 5857 человек. Таким образом, цена Зееловских высот и, подчеркнём, также города Берлина для обеих армий составила около 6 тысяч человек погибшими или пропавшими и до 25 тысяч солдат и офицеров ранеными. Эти жертвы нельзя назвать незначительными.
Однако это и не мифические 300–500 тысяч погибших на Зееловских высотах, которыми любят оперировать в дискуссиях.
При рассмотрении результатов боёв за высоты обычно упускают архиважный элемент: состояние и потери противника. Зееловские высоты оборонял 56-й танковый корпус вермахта, также в битве приняли участие его соседи справа и слева. Именно эти войска, отступив в Берлин, составили наиболее боеспособную часть гарнизона, а командующий 56-м корпусом Гельмут Вейдлинг оказался последним комендантом столицы Рейха.
Танковая дивизия "Мюнхеберг" насчитывала 6 тысяч человек при 35 танках перед началом боёв. Малочисленность связана с тем, что незадолго до боёв за Берлин часть дивизии была отрезана и уничтожена в Кюстрине. Через несколько дней дивизия отошла в Берлин, имея в строю двести солдат и четыре танка. В куда лучшем состоянии находилась дивизия СС "Нордланд": она сократилась во время боёв за высоты с 11 до четырёх тысяч солдат и офицеров. 20-я танко-гренадёрская дивизия сохранила тысячу человек из 8 на начало сражения. 18-я танко-гренадёрская дивизия сохранила четыре тысячи человек из девяти изначально, и наконец, 9-я десантная дивизия уберегла только 500 человек из 12 тысяч солдат в начале баталии.
Подчеркнём: протоколы допроса Вейдлинга не предназначались для печати и были извлечены из архивов только в 90-е годы, так что о редактуре документа в целях пропаганды говорить едва ли можно. Из этих показаний вырисовывается картина полного разгрома немцев армией РККА.
Хотя Чуйков и Катуков не имели возможности детально оценить воздействие собственных сил на противника, теперь мы можем сказать, что из 40 тысяч солдат в дивизиях Вейдлинга собственно в Берлин сумели отступить менее 10 тысяч человек. Обратим внимание, что заведомо неполные потери вермахта практически равны жертвам РККА, в которые заведомо включены потери за пределами высот.
Сражение за Зееловские высоты при внимательном рассмотрении не оставляет от легенды о себе камня на камне. Образ "победы, которую мы потерпели" начинает меркнуть. В сухом остатке правдой оказывается только факт упорного сопротивления вермахта в районе высот.
Между тем штурм высот не был ни бессмысленным, ни безуспешным. В первую очередь 8-я гвардейская и 1-я гвардейская танковая армии перемололи крупные силы вермахта, которые могли отойти в Берлин. Уничтожение основных сил 56-го танкового корпуса в поле означало меньшие трудности с ними же в городе.
Каждый лишний солдат в боевых порядках РККА в Берлине ускорял падение города. Много говорилось - и справедливо - о слабости гарнизона немецкой столицы. И действительно, только слабый гарнизон мог позволить в течение всего 10 дней взять под контроль мегаполис. Однако слабость оборонявших Берлин немецких войск часто воспринимается как данность. Командование вермахта и лично Гитлер не собирались отдавать защиту столицы на откуп воинственным школьникам и пенсионерам из фольксштурма.
Жуков сформулировал эту задачу прямо: "Чем больше противник будет бросать своих войск навстречу нашим войскам здесь, тем легче и быстрее мы возьмём затем Берлин, так как войска противника легче разбить в открытом поле, чем в укреплённом городе". И фактически реализовался именно этот сценарий: те войска, которые находились едва ли не ближе всех к Берлину, полегли именно на Зееловских высотах. Так что сражение за высоты можно смело назвать важным и недооценённым впоследствии успехом РККА.
В самом конце Второй мировой войны произошел штурм Зееловских высот, расположенных восточнее Берлина. Эта поистине великая битва показала героизм и невероятное самопожертвование множества солдат и офицеров Советской Армии в то время, когда до Великой Победы оставалось меньше месяца.
Холмов, расположенная в 50-60 км восточнее Берлина, на левом берегу Одера. Их протяженность около 20, а ширина - до 10 км. Они возвышаются над долиной реки не более чем на 50 м.
Немецкие военные укрепления
Зееловские высоты 1945 года - это глубоко эшелонированная оборона войск Они являлись военным укреплением, строившимся почти 2 года. Главная задача 9-й немецкой армии как раз и заключалась в том, чтобы защищать Зееловские высоты.
Фашистское командование создало здесь 2-ю полосу обороны, состоящую из траншей, окопов для противотанковых средств и артиллерии, большого количества дзотов и пулеметных площадок, а также противопехотных заграждений. Отдельные строения служили в качестве опорных пунктов. Непосредственно перед высотами находился вырытый противотанковый ров, ширина которого 3,5, а глубина - 3 м. Кроме того, все подступы к оборонительным сооружениям были тщательно заминированы, а также простреливались перекрестным ружейно-пулеметным и артиллерийским огнем.
9-я немецкая армия, которая защищала Зееловские высоты, состояла из 14 стрелковых подразделений, имела более 2,5 тыс. стволов артиллерии и зенитных орудий и около 600 танков.
Немецкая оборона
20 марта генерала Хейндрици назначили командовать группой армий «Висла». Он считался одним из лучших специалистов по защитной тактике. Он знал наперед, что направит свой главный удар вдоль автострады, неподалеку от которой были расположены Зееловские высоты.
Хендрици не стал реки. Вместо этого он использовал выгодное расположение высот, через которые протекал Одер. весной всегда была насыщена паводками, поэтому немецкие инженеры сначала уничтожили часть дамбы, а затем выпустили воду вверх по течению. Таким образом, равнина превратилась в болото. За ней располагалось три линии обороны: первая - система различных заграждений и траншей; вторая - Зееловские высоты, битва за которые будет длиться с 16 по 19 апреля; третья - линия "Вотан", расположившаяся в 17-20 км позади самой линии фронта.
К началу сражения 56-й танковый немецкий корпус насчитывал около 50 тыс. человек. После сражения в Берлин смогли прорваться только 13-15 тыс. бойцов, которые впоследствии стали защитниками фашистской столицы.
9 апреля пал Кёнигсберг - последний оплот После чего 2-й Белорусский фронт, которым командовал маршал Рокоссовский, занял восточный берег Одера. Затем в течение двух недель осуществлялась передислокация советских войск. А тем временем 1-й Белорусский фронт сконцентрировал свои войска напротив высот. Южнее расположились соединения 1-го Украинского под предводительством маршала Конева.
Всего в районе Зееловских высот находилось 2,5 млн человек, более 6 тыс. советских танков, сюда же входили и самоходные артиллерийские установки, 7,5 тыс. самолетов, примерно 3 тыс. «Катюш» и 41 тыс. стволов минометов и артиллерии.
Сражение
16 апреля 1-й Белорусский фронт пошел в наступление и преодолел первую полосу обороны. К вечеру этого же дня он встретили сильнейшее сопротивление немцев, оборонявших Зееловские высоты. Битва была крайне ожесточенной. На вторую линию обороны успели подойти резервные дивизии противника. Плотность артиллерии по двум сторонам главного шоссе, которое шло вдоль высот, достигала примерно 200 орудий на 1 км.
В первый день была предпринята попытка ускорить продвижение советских войск. Для чего в бой были введены две танковые армии. Но это не принесло желаемого результата. Подвижные соединения и пехота были вынуждены ввязаться в изнурительный бой. Следует отметить, что практически все танковые сражения Второй мировой были крайне ожесточенными и кровопролитными. Только к концу дня 17 апреля после мощнейшей авиационной и артиллерийской подготовки оборона противника на основных направлениях была прорвана.
Кольцо вокруг Берлина
Сейчас историки пытаются понять, нужна ли была эта кровавая битва и правильно ли поступил маршал Жуков, отказавшись от более простого пути - окружения Берлина. Те, кто придерживается мнения о целесообразности взятия немецкой столицы в кольцо, почему-то не замечают очевидного, а именно количественного и качественного состава оборонного гарнизона города. 9-я немецкая и 4-я бронетанковая армии, занявшие выгодные позиции на Одере, насчитывали около 200 тыс. человек. Нельзя было дать им даже малейшей возможности отойти к Берлину и тем самым стать его защитниками.
План Жукова
Был придуман гениальный по своей простоте план. Согласно ему, танковые армии должны были занять позиции, расположенные на окраине Берлина и образовать вокруг него нечто похожее на кокон. Его задачей было не допустить усиления гарнизона немецкой столицы за счет многотысячной 9-й армии, а также резервных войск, которые могли подойти с запада.
На первом этапе вход в город не планировался. Сначала нужно было дождаться подхода советских общевойсковых соединений. Затем «кокон» должен был раскрыться, а уже после этого начался бы штурм Берлина.
Неожиданный поворот на немецкую столицу, как отмечают историки, привел к некоторому изменению первоначального плана Жукова. Задуманный «кокон» превратился в классическое окружение при помощи смежных флангов двух рядом находящихся фронтов. Практически все силы 9-й немецкой армии оказались зажаты в кольцо в лесах, расположенных к юго-востоку от столицы. Это одно из самых крупных поражений фашистских войск, которое так незаслуженно осталось в тени штурма самого Берлина.
В итоге столицу Третьего рейха защищали только члены гитлерюгенда, остатки разбитых на Одере частей и полицейские. Всего их насчитывалось не более 100 тыс. человек. Такое количество защитников для обороны огромного города, как показала история, было недостаточным.
