12 июня 1990 года была провозглашена независимость России. Встает вопрос: от чего независимость? В первую очередь, конечно от Советского проекта, от бремени социального государства СССР, его наследия и культуры, с желанием вне очереди попасть в "европейский дом".

Но это независимость и от прежней дореволюционной России. Ибо та Россия - Российская империя - строилась и в иных границах, и в другом понимании как русскости, так и своего места в "концерте" мировых держав.

Мы стали независимыми от Украины и Белоруссии, иных народов нашей многонациональной Родины, многих накоплений и приобретений государственных и духовных усилий наших предков - а имели ли мы на это право? И понимали ли, что разрушаем? Понимали ли мы тогда, что такое Великая Россия? И понимаем ли это сейчас?

Об этом, приводимое ниже весьма важное исследование "Великая, Малая и Белая Русь" крупного историка, профессора Александра Васильевича Соловьева, опубликованное в журнале "Вопросы истории" за июль 1947 года определенно уникально. Автор доказывает на обширном фактологическом материале, что понятие «Великая Руссия» появилось уже в XII веке и относилось ко всей Русской земле как единому целому - от Галича, Львова и теперь польских Холма и Перемышля на Западе, до Минска и Новгорода на Севере. И только гораздо позже, по политическим мотивам в результате феодального раздробления и иноземных завоеваний возникли и укоренились новые термины Малая и Белая Русь - этнографические и географические области, тем не менее, одного русского народа.

ВЕЛИКАЯ, МАЛАЯ И БЕЛАЯ РУСЬ

Александр Васильевич Соловьев

Академик Н.С.Державин в конце своей книги «Происхождение русского народа» (1944) коснулся интересного вопроса о появлении и значении политико-этнографических терминов «Великая и Малая, Белая и Чёрная Русь» (стр.102–104, 119–121). Выяснение истории и содержания этих наименований имеет, несомненно, большое значение для того, чтобы понять постепенное развитие трёх главных братских народов Советского Союза - великорусского, украинского и белорусского. Вопрос об этих названиях впервые поставил В.Н.Татищев, сообщивший в своей «Истории государства Российского» любопытные, но не совсем точные сведения о «древнем разделении Руссии» . Сведения В.Н.Татищева перешли в исследование Мусина-Пушкина о тмутараканском камне (1794) и в «Историко-географический словарь» А.Щекатова (1807). В XIX в. всё внимание русских историков было поглощено пресловутым вопросом о происхождении Руси и русского имени, но вопросом о развитии этого имени они почти совсем не занимались. Достаточно сказать, что по поводу термина «Белая Русь» написаны всего четыре статьи: А.Потебни, В.Таманского, А.Экземплярского (все три в 1891 г.) и Г.Ильинского (1927). Что касается термина «Малая Русь», то ценные данные об этом термине сообщает лишь статья М.А.Максимовича «О названиях Россия и Малороссия», напечатанная в 1868 г. в «Киевских епархиальных ведомостях». Ею воспользовался и академик Н.С.Державин.

Что же касается истории термина «Великая Русь», то, насколько мы знаем, с начала XIX в. никто этим вопросом не занимался. Это подтверждается и тем, что акад. Н.С.Державин смог сослаться лишь на статью проф. Д.Н.Анучина «Великорусом», помещённую в энциклопедическом словаре Брокгауза (т.IX. 1893). Между тем сведения, сообщаемые Д.Н.Анучиным, неточны и неполны. Любопытно отметить, что в этом словаре вообще нет слов «Великая и Малая Русь», «Великороссия» и «Малороссия». Эти термины как-то выпали из поля зрения буржуазной науки.

Неразработанность этого вопроса в научной литературе уже давно побудила автора этих строк пересмотреть наши источники, привлекая к освещению их иностранные источники и параллели.

I

В течение X–XII вв. обычным названием для нашей родины было «Руськая земля», лат. Russia.

Оно обнимало собою всё её огромное пространство, от Невы до Западного Буга, Карпат и Чёрного моря, - «всю дальнюю и ближнюю России?», по терминологии Константина Багрянородного . Поэтому к ней иногда уже применяется эпитет «Великая», обозначающий величие всей страны, а вовсе не отдельную её часть. Так, в «Сказании о св. Борисе и Глебе», памятнике начала XII в., мы найдём прекрасное изречение: «Господь... си святая постави сияти в Русьске стороне велиции, идеже множьство стражющих спасени бывають» . Эта картина «великой Русской страны», в которой спасается множество страждущих, говорит нам одинаково о духовном и земном величии Русской земли.

Выражение «Великая Русия» в XII в. было известно и за границей. Так, французский рыцарский эпос, сохранивший много любопытных указаний на величие и богатство Киевской Руси, называет её то «Roussie la large» в романе о Фульке из Кандии, то «Roussie la grant» в романе о Bueve de Hantone, позднейшем Бове-королевиче русского эпоса . Оба текста относятся к XII в., скорее к концу его. Они знаменательны и своими эпитетами («широкая, великая Русия») и тем, что сохраняют правильное произношение «Руссия» (Roussie, а не Russie).

Ещё ярче говорит о величии нашей Родины краковский епископ Матвей, может быть, родом француз. В своём письме от 1153 г. к известному французскому проповеднику Бернарду Клервоскому он говорил: «Руссия велика как бы другой мир земной, а народ русский по несчётному количеству подобен созвездиям» .

Так же и шведский эпос называет нашу родину не только «страною городов» (Gardarikj), но и «Великою Швециею» (Svithiod hin Mikla) в известной «Heimskrigla» Снорре Стурлесона, умершего в 1241 году . Шведам, считавшим Русскую землю прародиною мифических азов, своих прародителей, эта пространная «Скифская земля» представлялась не чем иным, как «Великой Швецией», гораздо более великой, чем замкнутая между горами и морем небольшая родина варягов.

Навеянное ещё античными традициями представление о России как Скифии могло тоже повлиять на появление эпитета «великий», ибо «Великая Скифия» известна и византийской и древнерусской письменности. Уже в знаменитом Изборнике великого князя Святослава (1073) (списанном с Изборника Болгарского царя Симеона X в.) мы находим следующий текст по поводу камня «уакинфа», т.е. гиацинта: «Скуфию же нарицають ветьсии страну ту вьсю северскую, иже суть Готфи и Давьние, да тоу убо вьутрь вь пустыни Великая Скуфия есть дьбрь зело глубока и чловекомь невьходьна» (en têheremô tês Megalês Skythias). Вероятно, отсюда выражение «Великая Скуфь» попало и в «Повесть временных лет», в редакции 1113 года. Здесь оно, правда, применено прежде всего к областям Улучей и Тиверцев у Чёрного моря, где «суть гради их и до сего дне, да то ся зваху от Грек Великая Скуфь» .

Мы считаем неудачной проводимую некоторыми авторами параллель между терминами «Великая и Малая Русь» и толкованием «Малая и Великая Греция», согласно которому «Малая Греция» обозначает коренную страну, а «Великая Греция» - её позднейшую колонию . Во- первых, классическая древность знает лишь понятие μεγαλη Ελλαϛ (Graecia Magna или maior): оно встречается у Плиния, Тита Ливия, Птоломея и Страбона. Но нигде нет соответствующего ей выражения Graecia minor. Во-вторых, согласно толкованиям Плиния и Страбона, термин «Великая Греция» связан с богатством и блеском этих колоний и выбран ими из самодовольства в сравнении с более бедною родиной. Следовательно, термин «Великая Греция» можно назвать украшающим эпитетом, и он стоит особняком, так как нет антитетичного ему понятия . А главное, этот термин совершенно неизвестен средневековой византийской и латинской, литературе и не мог повлиять на терминологию XIII и XIV вв., основывавшуюся на более близких образцах.

Напомним, что выражения Μεγαλ и Μιϰϱα (Maior и Minor) были в ходу в средневековой географии, особенно в византийской, и обозначали политические подразделения некоторых стран. При этом вовсе не нужно предполагать, что термин «Малая» непременно был связан с понятием о метрополии, а «Великая» - с понятием её колонии. Древнейшим примером может служить понятие «Великая Скифия», уже упомянутая нами, и «Малая Скифия» Σϰγσα Μιϰϱα у Страбона. Со времён Юстиниана известны Maior и Minor Armenia, причём Великая Армения - главная, основная, а Малая (у Средиземного моря) - скорее её колония. Эти термины известны и нашему летописному «Начальному своду»: среди стран потомства Иафета названы «Арменьа Малая и Великая» .

Часто у историков XIII–XIV вв. встречаются термины «Великая и Малая Влахия». «Великою Влахиею» называют Фессалию, особенно горную её часть, заселённую влахами (румынами). Так, Генрих де Валансьен в рассказе о латинском завоевании 1206 г. упоминает Blaquie la grant . Никита Хониат говорит, что Бонифаций Монферратский стал маркграфом Фессалии, а другой барон - толархом горной Фессалии, теперь называемой Μεγαλη βλαϰια . Всю Фессалию называют «Великою Влахиею» и Акрополит, и Пахимер, и Франца. У последнего встретим и название «Малая Влахия», относящееся к стране на запад от Пинда, к Этолии и Акарнании . Кроме того известно ещё и название «Горняя Влахия» (Anoblacha) для северо-восточной части Эпира .

Любопытно, что когда позднее становятся известными румынские земли за Дунаем, к ним начинают применять то же деление. Именно «Великою Влахией» начинают называть с XV в. Валашское воеводство, а «Малою Влахиею» - Молдавское. Турки же дают этим странам названия «Белая и Чёрная Влахия» (Ак-Ифлак и Кара-Ифлак), что лишний раз подтверждает одинаковое, с нашей точки зрения, значение понятий «Белый - Великий», «Чёрный - Малый» .

В путешествиях XIII в. особенно расширяется кругозор европейцев. Встречая новые страны, они нередко применяют к ним эпитеты «Малая» и «Великая». Так, венгерские миссионеры путешествуют в 1238 г. через Русь в так называемую Великую Венгрию, т.е. в страну северной Югры, считавшуюся их прародиной. Путешественник проповедник Юлиан в 1241 г. в своих рассказах упоминает «Великую Угрию», из которой происходят наши Угры . Венгерский король Бела IV пишет, что татары опустошили «Большую Угрию, Булгарию, Куманию, Россию, Польшу и Моравию» .

Плано Карпини рассказывает о нападениях татар в 1246 г. на Великую Угрию, т.е. на Биляр, Великую Болгарию . Ему известна и «Великая Индия» на далёком востоке, тогда как «Малою Индиею» он считает Эфиопию. Он знает и четыре монгольских народа, из которых один называется «Великие Монголы» .

Напомним, что французский писатель середины ХIII в. Бартелеми Англичанин знает «Великую и Малую Славию: Великая Славия - это то же, что Славония, она охватывает Далмацию, Сербию, Каринтию и многие другие земли. Малая Славия простирается от саксонских границ до Пруссии, она называется и Богемией» .

Путешествия к татарам открыли перед европейцами беспредельные страны востока и севера. Так, Рубруквис в 1253 г. знает Великую Угрию (отождествляя её с Башкирией) и Великую Болгарию на Волге, и христианскую Малую Болгарию на Дунае .

В этих путешествиях западноевропейцы знакомились с Россией, но всё ещё понимали её как единую страну, хотя и разделённую. К ней они невольно применяют тот же эпитет XII в. «Великая». Так, Марко Поло называет её в 1252 г. «величайшею и разделённою на многие части» . В ряду северных стран - Великая Угрия, Великая Болгария - естественно было появиться и названию «Великая Россия» именно для северной части страны. Интересно, что в это же время понятие «Великий» стало связываться и с некоторыми северно-русскими городами (и их областями). Так, уже с 1206 г. северный Новгород называется «Великим», очевидно, в отличие от меньшего - Новгорода Северского, а позднее и от «Малого Новгорода», Новгородка Литовского .

Отметим, что он называется Великим именно в Ипатьевской летописи, в галицко-волынской её части. С точки зрения южнорусса, великий город и его область находятся на севере.

В северной же области находится и Ростов Великий (уже под 1151 г.), вероятно, названный так в отличие от малого Ростовца в киевской волости .

В упомянутом уже рассказе венгерских проповедников, отправившихся в 1238 г. искать на севере древнюю Великую Угрию, говорится о «Великой Владимирии, соседней с ними (Мордвой.- Л.С.) русской области» . Владимирко-суздальская область, где княжил великий князь Юрий Всеволодич, есть «Magna Lodomeria» в отличие от хорошо известного венграм южного, волынского Владимира (Lodomeria).

II

Наличие областей Великого Новгорода, Великого Ростова и Великого Владимира на севере России, естественно, должно было привести и к появлению понятия «Великая» или «Большая Русь» (Maior Russia), лишь только появилась потребность в противопоставлении двух основных частей величайшей и раздробленной страны.

Эта потребность настала на рубеже XIII и XIV вв., когда до тех пор единая митрополия всея Руси начала делиться надвое благодаря политическим событиям.

В 1300 г. митрополит Максим (родом грек) перенёс, после татарского набега, свою резиденцию из разорённого Киева в Великий Владимир на Клязьме. По словам Голубинского, раньше «Киев был нейтральным между двумя русскими великими княжениями - владимирским и галицким, так что пока столица митрополитов оставалась на старом месте, они могли быть митрополитами обеих частей всея Руси. Но когда Максим перенёс столицу во Владимир, великое княжество галицкое оказалось в церковном отношении уже не равноправным с первой частью митрополии, а только как бы некоторым к ней придатком» . Великий князь галицкий Лев Данилович, сын «короля русского», стал добиваться особой митрополии для своих областей. Он умер в 1301 г., и особой галицкой митрополии добился его сын Юрий I в первые же годы своего княжения. Это произошло, согласно греческой записи, в 1305 г. при императоре Андронике II и патриархе Афанасии Глике (1304–1312). Новая митрополия стала официально называться Галицкою , тогда как за митрополитом во Владимире остался титул «Киевского и всея Руси». Однако в просторечии галицкую митрополию стали, вероятно, сейчас же называть «митрополиею Малой Руси», в отличие от «митрополии Великой Руси», сохранившей большее число епархий.

Это ясно видно из другой греческой записи начала XIV века: «Было в Великой России 19 епархий: теперь же их осталось 12. Когда епархия Галиции была возведена на степень митрополии царём Андроником по царским хрисовулам и патриаршим писаниям при патриархе кир-Афанасии, то подчинились галицкой митрополии следующие епархии: Володимеря, Перемышля, Луцка, Турова и Холма» .

Из обоих текстов ясно, что «Великою Россиею» в представлении греков была некогда вся огромная Россия, как единое целое. Когда же из этого целого выделилась меньшая часть (Галицкая и ещё пять епархий из 19), то эта часть получила название «Малой», а за оставшейся, большей частью сохранилось название «Великая». Как видно из этого перечня, деление это было чисто политическим, а не этнографическим. К Малой России были отнесены епархии юго-западные, подчинённые великому князю галицко-володимирскому. В Великой России остались не только Великий Новгород и Великий Владимир, но и Смоленск, Полоцк, Киев и епархии около Киева: Чернигов, Переяславль, Белгород.

В 1317 г. великий князь Гедимин добился нового уменьшения митрополии Великой России. По его требованию, при патриархе Иоанне Глике (1315–1320) была создана православная митрополия Литвы со столицей в литовском Новгородке - Малом Новгороде . Этой митрополии, о делах которой мы почти ничего не знаем, вероятно, подчинились те епархии, которые непосредственно зависели от Литвы, т.е. Туров, Полоцк, а затем, может быть, и Киев. В греческой записи по этому поводу говорится, что Литва была раньше «епархиею Великой России; столицей её был Малый Новгород» . Название столицы способствовало тому, что и эту митрополию, оторвавшуюся от Великой России, стали причислять к «Малой России».

Но название «Малая Русь» оставалось преимущественно за галицко-волынскими областями. Хотя её великие князья продолжали именоваться, по традиции Романа и Даниила, князьями и господарями «Русской земли», даже «Всей Русской земли» (duces totius terrae Russiae в 1316 г., dominus terrae Russiae в 1320, dux et dominus Russiae в 1334 г.), а на печатях даже продолжали носить титул «короля Руссии» (Rex Russiae) - грамоты 1316, 1325, 1327, 1334 г 1335 гг. , однако несоответствие этого пышного титула скромной действительности бросалось в глаза: и Юрий I (1301–1315), и его сыновья Андрей и Лев II (ум. в 1322), и его внук по женской линии Юрий II, Болеслав Мазовецкий (1322–1340), нося эти титулы, владели лишь Галицкой и Волынской землями, т.е. десятой частью великой Русской земли. Остальное пространство составляло далёкую северо-восточную «Великую Русь» и в небольшой части принадлежало Литве.

Если галицкая митрополия с 1305 г. стала называться «Малою Русью», то естественно было то же название применить и к Галицкой Руси. Так, это название промелькнуло в польском документе 1327 г.: латинское церковное послание говорит о католической церкви, «находящейся в пределах Малой Галиции, называемой Русью, в городе Владимире». Очевидно, переписчик перепутал названия, и надо читать: «в пределах Малой Руси, называемой Галицией», ибо никакой Малой или Великой Галиции нам нигде не встречалось .

Особенно знаменательно то, что последний галицкий князь Юрий-Болеслав в своей грамоте к тевтонскому великому магистру, посланной 20 октября 1331 г. из «Малого Владимира» Волынского, говорит о себе: «Мы, Юрий, божиею милостью природный князь всей Малой Руси», хотя печать на этой грамоте имеет с одной стороны надпись: «Sigillum domini Georgii regis Rusie», а с другой: «sigillum domini Georgii dueis Ladimerie» . В торжественной международной грамоте термин «Малая Русь» появился как логический вывод из несоответствия между территорией небольшой Галицко-Волынской области и пышным наследственным титулом, отзвуком притязаний Романа и Даниила на власть «самодержца всея Руси» или её «короля». В международных отношениях Юрий II сам решил ввести реальный титул «князь всей Малой Руси».

Итак, при последних галицко-волынских князьях термин «Russia Minor» стал последовательно означать и митрополию юго-западной Руси и политический организм Галицко-Волынской области, отделённой от Великой Руси широкой полосой литовских владений.

Созданный под влиянием византийской терминологии, этот термин мог найти себе поддержку в параллельном словоупотреблении в соседней Польше. Там в конце XIII в. мы наблюдаем сходное явление . В удельной раздробленности исчезала центральная власть, однако продолжает оставаться термин «Вся Польша» (Tota Polonia), чему способствует единство польской митрополии со столицей в Гнезне. Но в отдельных случаях, когда большую часть Польши надо противопоставить меньшей, эту большую часть называют тоже «Tota Polonia», или просто «Polonia». В северо-западной части, в Гнезне, сидят князья, которые часто титулуются «dux Poloniae», выражая этим свои притязания на власть над целой Польшей. Но уже с 1257 г. их титул всё чаще гласит «князь Великой Польши» (dux Maioris Poloniae). Постепенно как антитеза ему появляется и точное понятие: «Малая, меньшая, Польша» (Polonia Minor), именно для Краковской земли .

Казалось бы, что термины «Великая» и «Малая» одинаково упрочатся в обеих соседних странах, однако этого не случилось. В объединившейся при Казимире Великой Польше утвердились названия «Великая и Малая Польша» как обозначение двух её в прошлом раздельных частей; эти названия дошли и до нашего времени . Между тем название «Russia Minor», промелькнувшее в Галиции при Юрии II, очень быстро исчезает после его смерти.

Польский и венгерский короли оба притязали на Галицию, и оба понимали под Галицией нечто большее, чем просто плодородную соседнюю область, удобный объект для колонизации. Она была для них «Королевство Русское», открывавшее путь широким притязаниям на восточные страны, так как при её завоевании титул наследника и господаря Русской земли (dominus terrae Russiae) давал возможность Казимиру, Людовику и их наследникам стремиться овладеть и Волынью, и Подолией, и стольным Киевом. Эти польские притязания нашли своё яркое выражение в XV в. в истории Яна Длугоша и осуществились в Люблинской унии.

Вместе с тем население Галицко-Волынской Руси, противопоставляя себя соседям - полякам и венгерцам, - подчёркивало, что Галицко-Волынская Русь - это «Русская земля», и не находило нужным называть себя «Малая Русь», поскольку совершенно не сталкивалось с Великой Русью.

III

В течение XIV в. названия «Малая и Великая Русь» продолжают держаться в церковных и международных кругах в связи со спорами о разъединении русской митрополии. Многие документы этой эпохи не дошли до нас, но и сохранившиеся дают любопытные данные. Один из таких документов - сборник актов константинопольской патриархии, сохранившийся в венской библиотеке и изданный ь 1860 г. Миклошичем и Миллером.

Мы видим, что й 1347 г. в связи с событиями в Царьграде (захват власти Иоанном Кантакузеном) московскому митрополиту Феогносту и великому князю Симеону Гордому удалось одержать крупную победу. Церковный собор в Царьграде при патриархе Исидоре признал, что недавно произведённое разделение России на две митрополии было незаконно. Царский хрисовул, изданный в связи с этим, гласит: «С тех пор, как русский народ получил богопознание, священные епископии Малой России, находящиеся в местности, называемой Волынью: Галицкая, Володимерская, Холмская, Перемышльская, Луцкая и Туровская, так же как и епископия Великой России, принадлежали к митрополии Киевской и всей России… Но смуты отторгли от киевской митрополии епархии Малой России и подчинили их галицкой архиепископии». Теперь царь и собор решают, что это разделение было незаконно, и постановляют, чтобы «епископии Малой России снова подчинились киевской митрополии» . Об этом решении сохранилась и отдельная царская грамота волынскому князю Димитрию-Любарту Гедиминовичу, указывающая на необходимость того, чтобы «по всей Руси, Великой и Малой, была единая митрополия» .

Из этих актов видно, что византийские власти и московский митрополит относили к Малой Руси галицко-волынские епархии (недаром сказано: «Малой Руси в местности, называемой Волынью») и что Киев не входил в состав Малой Руси, а скорее относился к Великой Руси, поскольку был связан с ней единством церковной власти.

Такое разграничение подтверждается и сохранившимся списком епархий Великой и Малой Руси, вероятно, того же, 1347 года. В нём сказано: «Киеву (митрополии) России подчиняются эти епархии: Великий Новгород, Чернигов, Суздаль, Ростов, Великий Владимир, Переяславль Русский, Великий Белгород близ Киева, Св. Юрий на реке Роси, Полоцк, Рязань, Тверь, Сарай; а в Малой России: Галич, Володимерь, Перемышль, Луцк, Туров, Холм, Смоленск» . Очевидно, первые 12 епархий и составляют Великую Русь: в неё входят и Киев и Чернигов со своими окрестностями. Любопытно, что три города в Великой Руси носят эпитет «Великий»: Новгород, Владимир и даже Белгород. К Малой Руси отнесены не только галицкие и Волынские епархии, но даже Смоленск как сфера влияния Литвы.

Однако это словоупотребление ещё не является окончательным. Так, через семь лет, в 1354 г., патриарх Филофей пишет, что «священная Русская митрополия имела ещё в Малой России город, именуемый Киевом», и решает, что столица (кафизма) митрополии должна быть перенесена из Киева во Владимир на Клязьме . Это стоит в связи с тем, что Киев окончательно подчинился Ольгерду литовскому: поэтому его уже не относят к Малой Руси. Между тем в 1361 г. новый патриарх, Каллист, соизволяет, очевидно, по просьбе Ольгерда, чтобы литовский митрополит Роман имел в своём подчинении, кроме трёх своих литовских епархий (Малого Новгорода, Полоцка и Турова), «еще и епархии Малой Руси», но не позволяет ему притязать ни на Киев, ни на Брянск, которые должны подчиняться митрополиту Алексею Киевскому и всея Руси. Мы видим, что митрополит московский Алексей старается сохранить за собой духовную власть над Киевом, который тут опять не отнесён к «Малой Руси». Очевидно, патриарх Каллисг подразумевает под «Малой Русью» лишь епархии галицкие (Галич, Перемышль, Холм) и волынские (Малый Владимир и Луцк) .

Наконец, в 1370 г. польский король Казимир обращается к патриарху Филофею (опять занявшему престол после Каллиста, в 1364 г.) с требованием поставить особого митрополита для подчинённой ему «России». Из текста грамот видно, что король говорит прежде всего о Галицкой Руси. Любопытно, что патриаршая канцелярия дала списку этой грамоты заголовок: «Писание короля Ляхии и Малой России». Православным церковным кругам и Византии было ясно, что та «Россия», или «Русская земля», которая подчинена польскому королю, есть «Малая Россия» . Это прежде всего Галицкая Русь.

Но в 1371 г. великий князь Ольгерд, жалуясь патриарху на враждебность митрополита Алексея, просит патриарха дать ему особого митрополита «на Киев, Смоленск, Тверь, Малую Русь, Новосиль и Нижний Новгород» . Неясно, что Ольгерд понимает под «Малой Русью». Видно, что это не Киевская область, а прежде всего Волынская, - яблоко раздора между Литвой и Польшей в те годы. Но мы можем предполагать, что Ольгерд мог включить в это понятие и Галицкую Русь, которую был бы готов подчинить духовному влиянию своего митрополита, особенно после смерти короля Казимира, своего могучего соперника.

В 1380 г. произошло разделение Русской митрополии если не на три, то на две митрополии - «Великой и Малой Руси». Патриарх Нил в соборном определении подробно рассказывает о том, как язычник «огнепоклонник» Ольгерд хотел подчинить себе и Великую Русь (вспомним его притязания на Смоленск, Тверь и Нижний Новгород). Тогда прежний патриарх Филофей (ещё в 1375 г.) согласился послать «для Литвы и Малой Руси» нового митрополита Киприана, но последний «желал войти и в Великую Русь». После кончины митрополита Алексея (1378 г.) и смерти московского кандидата в митрополиты Митяя (в 1379 г. в Царьграде) патриарх согласился на избрание другого московского ставленника Пимена в «митрополиты Великой Руси и Киева, так как невозможно быть архиереем Великой Руси, не получив сначала наименования по Киеву, который есть «соборная церковь и митрополия всея Руси». Киприан же должен оставаться лишь митрополитом Малой Руси и Литвы» .

Из этой грамоты 1380 г., утвердившей разделение русской митрополии на Великую и Малую Русь, видно, что под довольно растяжимым названием «Малая Русь» понимаются вообще русские области, подчинённые Литве и Польше, но что из них исключается Киев, на исторической связи которого с митрополией «всея Руси, Великой Руси» настаивали московские митрополиты Алексей и Пимен. В грамоте 1380 г. ни слова не говорится о положении Галицкой митрополии, которая в 1371 г. тоже считалась «Малою Русью». Она в эти годы ещё прозябала под влиянием католичества .

Такое разделение продолжалось, однако, недолго. В начале 1388 г., после долгих неурядиц в русской церкви и после смерти митрополита Пимена, цареградский синод утвердил Киприана «митрополитом всея Руси» . В 1405 г. Киприану подчинилась и не имевшая митрополита Галицкая митрополия. Единство церкви, хотя и ненадолго, было восстановлено. Поэтому названия «Великая и Малая Русь» исчезают из церковных актов.

Когда в 1415 г. великий князь Витовт не захотел признать Фотия митрополитом всея Руси, он заставил западно-русских епископов собраться в Новгороде, где они самочинно избрали «митрополитом Киевским и всея державы Литовские» Григория Цамблака. Опять произошло разделение, но литовские власти не захотели возобновить старую терминологию «Малая и Великая Русь». В Москве Фотий продолжал именоваться митрополитом всея Руси и в 1420 г., после смерти митрополита Григория, опять сумел подчинить себе литовские епархии и восстановить единство, даже с согласия Витовта.

Лишь в 1458 г. произошло окончательное разделение русской церкви на западную и восточную. Западные митрополиты стали именоваться «митрополит Литовский и всея Руси» (Григорий в 1470 г.) или «митрополит Киевский и всея Руси» (Иосиф в 1498 г.), тогда как восточные стали митрополитами «Московскими и всея Руссии». Создались две параллельные иерархии, из которых каждая притязала на титул «всея Руси». Деление на «Великую и Малую Русь» больше не вспоминается в церковных кругах до самого конца XVI века.

IV

В XV в. северо-восточную Русь все чаще начинают называть «Белая Русь» . Этот термин восточного происхождения обозначает «вольную, великую или светлую» державу, тогда как противоположный ей термин «чёрная», которым в это время иногда называли Литовскую Русь, значит «подчинённая, меньшая» страна.

Всё же и название «Великая Русь» продолжает держаться в XV в., особенно у иностранцев, которым нужно было различать два русских политических организма. Сами же русские продолжали упорно именовать себя просто «Русью», «русином», «русскими людьми».

Понятие «Великая Русь» известно немцам. Так, в 1413 г. магистр Ливонского ордена пишет великому магистру в Пруссию, что Витовт сговорился против них с Псковом, Новгородом и с Великой Русью (mit den grossen Reussen) . Любопытно, что великий магистр, сообщая об этом чешскому королю, пишет, что Витовт заключил союз с Псковом, Великим Новгородом и со всем русским языком (der ganzen Russchen Zunge) и что придётся воевать «с Белою Русью» (mit den Weissen Russen). Следовательно, то, что ливонский магистр называет Великою Русью, для великого магистра есть «Белая Русь». И то и другое название обозначает северную Русь .

Французский путешественник Жильберт де Ланнуа, посетивший в том же, 1413 г. Великий Новгород, говорит: «У русских в Великой Руси нет иных государей, кроме тех по выбору, как того хочет народ . Следовательно, и он понимает под Великою Русью область Новгорода и Пскова.

Также и на итальянских географических картах того времени можно найти название «Великая Россия», относящееся к северо-восточной Руси. Например на карте Андрея Бианки 1436 г. стоит надпись «Imperio Rosi Magno». Греческая огласовка надписи даёт основание предполагать, что итальянские моряки узнали это имя от византийцев .

Даже поляки, вообще старавшиеся называть Московско-Суздальскую Русь Московией, иногда пользуются термином «Великая Русь». Так, известный историк Ян Длугош, закончивший свой труд к 1480 г., рассказывает, что р. Березина «вытекает из болот Великой Руси около г. Полоцка» (ex paludibus et desertis Russiae Maioris prope oppidum Poloczko) . И в том и другом случаях термин «Великая Русь» соответствует равнозначащему ему термину «Белая Русь». Так, на итальянских картах XV в., например у фра-Мауро в 1459 г., Московско-Новгородская Русь названа «Rossi Bianca», на карте Птоломеуса найдём «Russia Alba sive Moscovia». А за сто лет до Длугоша польский историк Ян Чарнковский (умер в 1384 г.) назвал Полоцк белорусской крепостью (in quodem castro Albae Russiae, Poloezk dicto). В XV веке название «Великая Русь» значит то же, что и «Белая». Обоими этими терминами изредка пользуются и русские, хотя гораздо чаще называют свою страну просто «Русскою землёю», или «Русиею» . При этом не всегда легко определить объём понятия «Великая Русь». Так, когда митрополит Фотий в 1410 г. говорит великому князю Василию Дмитриевичу, что «Бог тебя, великого князя, на престоле отеческом показа, предстателя Великиа всеа Руси дарова» , то нам неясно, подразумевает ли он действительно подчинённую ему «Великую», т.е. Московско-Новгородскую, Русь в политическом смысле или умопостигаемую, великую, «Всю Русь» в её церковно-национальном понимании.

«Повесть о флорентийском соборе», писанная около 1440 г., влагает в уста византийского царя просьбу подождать русское посольство, «яко восточнии земли суть Рустии и большее православие и вышьшее христианство Белые Руси, в них же есть государь великий, брат мой Василий Васильевич». А дальше, рассказывая о прибытии русских иерархов, та же повесть говорит: «…а людей было много, сто с митрополитом Исидором, более всех, занеже славна бе земля та и фрязове зовут её Великая Русь» . Русские церковные писатели XV века (как митрополит Фотий), говоря «Великая вся Русь», скорее понимали под этим названием всю страну, населённую православным русским народом. Так, и бывший митрополит киевский Спиридон-Савва (сидевший в Киеве в 1476–1477 гг.) в своём «послании о Мономаховом венце», писанном в Кирилло-Белозёрском монастыре после 1513 г., смешивает понятия «вся Русь» и «Великая Русь». Он восхваляет «самодержца и царя Великия Росия Василия Ивановича» как прямого потомка Владимира Мономаха, а о последнем говорит: «…наречён Мономах, и царь Великия Росия» . В первом случае термин «Великая Росия» обозначает реальную большую часть, во втором - великое идеальное целое. Но эта расплывчатость могла быть и намеренной: бывший киевский митрополит, отъехавший в Москву как её сторонник, как идеолог воссоединения Руси, в этом послании мог. подчеркнуть права Василия III на наследие Мономаха, бывшего «царём Великия Росия», т.е. всей Русской земли. Таким же царём должен стать и его потомок - Василий III.

Однако постепенно термин «Великая Россия» всё чаще применяется к Московско-Новгородской Руси. Так, монах Илия переписал книгу в 1539 г., в царствование Иоанна IV, «самодержца всея Великия Росии… в Великом Новгороде Великия Росия», а другую - в том же году, «в славном граде Пскове Великия Русия» .

В послесловии к «Апостолу», первой книге, напечатанной Иваном Фёдоровым в Москве в 1564 г., упоминается «Великая Росия» . Напечатав в 1581 г. на Волыни Острожскую библию, Иван Фёдоров подчеркнул в её предисловии, что он родом «з Москвы, Σϰιης Μελαλης Ρωσια» .

Термином «Великая Русь» пользуется и князь А.М.Курбский. В своей «Истории великого князя Московского», писанной на Волыни в 1578 г., он говорит: «Во всей Великой Руси… по всей Святорусской земле таков пожар лютой возгорелся» , подразумевая под «Великой Русью» именно Московскую, подчинённую Грозному царю Русь.

В чине венчания на царство Фёдора Иоанновича в 1584 г. официально названа «Великая Росия» . «Государя и самодержца всея Великия Росия» царя Фёдора называет также надпись на пушке, вылитой Андреем Чеховым в 1586 году. Конечно, это выражение означает не пространственное величие Русской земли, а подчинённую московским Рюриковичам большую, северо-восточную часть России, в отличие от Руси зарубежной. С начала XV до конца XVI в. название «Малая Русь» нам не встречалось. Южная Русь называлась в то время просто «Русь», «Русская земля», иногда «Червоная Русь».

Любопытно название «Дольняя Русь», которое иногда применялось к ней в XVI в. в отличие от «верхних земель». Так, некий Василий Никольский «от Дольнее Руси» написал после 1516 г. для сербского воеводы Стефана Якшича полемическое сказание против латинян . Позже польские писатели, например И.Верещинский, называют Днепровскую Русь «Russia inferior».

V

С усилением греческого образования в Галицкой земле начинает прививаться термин «Россия», так же как и в Москве. В 1592 г. львовское Успенское братство пишет царю Фёдору прошение о милостыне как «господарю великого рода Росийска». Это прошение должен был поддержать перед царём Тырновский митрополит Дионисий, «экзарх Малой и Великой России» .

Через несколько лет, после Берестейской унии 1596 г., известный украинский проповедник Иоанн Вишенский пишет с Афонской горы послание «ко всем православным христианам Малое Руссии, народу Русскому, Литовскому и Лядьскому». Для него ясно, что Россия делится на две части: Великую и Малую, но составляет единый русский народ, «Российский род» .

Восстановление иерусалимским патриархом Феофаном в 1620 г. православной иерархии в Западной Руси имело значение для уточнения церковно-католической терминологии. Так, в общей грамоте при отъезде из Киева (в январе 1621 г.) патриарх пишет: «Смирения нашего благословение всем благочестивым христианом в Малой России… сыном церкви Российския восточныя» . А викарный епископ, при новом митрополите Иове Борецком, Исайя Ковинский называет себя в эти годы «епископ Малой Руси», так же как Могилёвский православный епископ стал в это же время «епископом Белой Руси» .

Укажем ещё, что в том же, 1621 г. Захария Копыстенский в своей «Палинодии» прославляет «мужество народу Российского», одна часть которого при царе Иване подчинила Казань и Астрахань. «А другая часть Яфето-Роского поколения, в Малой России выходячи… татары и места турецкие на море чорном воюют» . Итак, казаки, по словам киевского учёного, живут в «Малой России».

Затем в 1627 г. Памва Берында в своих сочинениях ещё чаще пользуется этой терминологией. В своём «Лексиконе славено-российского языка» он восхваляет «широкий и великославный язык славенский в Великой и Малой России, в Сербии и Болгарии». А в послесловии к «Триоди постной» пишет, что она издана «для Великороссов, Болгаров, Сербов и прочих подобных нам (т.е. малороссам. - А. С.) в православии» . Насколько нам известно, Памва Берында первым пользуется термином «Великороссы».

В это время термин «Великая Русь» изредка встречается и за границей. Так, в 1632 г. Н.Фишер-Пискатор издал в Амстердаме географическую карту «Moscoviae seu Russiae Magnae generalis tabula» .

Усиление национального сознания в борьбе казачества с Польшей приводит к более широкому пользованию этими терминами. Знаменателен универсал гетмана Остраницы 1638 г.: гетман решил выйти с запорожским войском «на Украину Малороссийскую для выдвигания при помощи божьей вас, народа нашего православного, от Ярма ляховского». Он обращается «к братье нашое шляхетне уроженой и всему поспольству рода Русского, в Малой России по обоих сторонах Днепра мешкаючому». Он готов пользоваться людьми «добра упадаючой отчизне своей Малороссийской желаючими» и говорит о прежних листах своих, «в народ Малороссийский посланых» . В этом универсале ясно выражены новые понятия «отчизны Малороссийской» и «народу Малороссийского».

Наряду с этим в 1644 г. игумен Киево-Михайловского монастыря Иафанаил в своих записках повествует о том, как патриарх Иеремия в 1620 г. из Киева «пустился на Великую Россию до Москвы» .

Названия «Великая Россия» и «Малороссия» постепенно из Киева переносятся в Москву. В 1648 г. в Москве была напечатана «книга о вере единой», предназначенная, как сказано в ней, для всех, кто отправляет богослужение «богоугодным языком словенским в Великой и Малой Руси, в Сербах и Болгарах» .

Название «Малороссийский» охотно применяется Хмельницким и на Украине. Так, ещё осенью 1647 г. гетман пишет из Запорожья, черкасскому полковнику Ивану Барабашу о том, что надо просить короля и сенат о новой привилегии «на утверждение прав и вольностей казацких и Малороссийских», что «такие привилегии нужны всему народу Малороссийскому», но тут же говорит, что нужно сделать что-либо «для погибающей Украины» и просить короля «за наших людей украинских» . Перед самой переяславской радой, 3 января 1654 г., запорожцы отвечают гетману Хмельницкому: «А замысел ваш, щоб удатися и бути зо всем народом Малороссийским, по обоих сторонах Днепра будучим, под протекцию великодержавнейшаго и пресветлейшаго монарха Российского, за слушный быти признаваем, и даемо нашу войсковую вам пораду, абы сте того дела не оставляли и оное кончили, як ку наилутшей пользе отчизны нашей Малороссийской» . А на самой раде в Переяславле гетман Хмельницкий говорит 7 января: «Всея Русии самодержец призрел на свою государеву отчину и на всю Малую Русь милостью своею… Киев и вся Малая Русь вечное их государство величества достояние» .

Переяславское присоединение Украины к Русскому государству царь Алексей Михайлович нашёл нужным отметить в своём титуле. Вместо старого векового титула «государя и самодержца всея Русии», унаследованного ещё от XV века, он вводит с марта 1654 г. новый, более точный титул: «Всея Великая и Малая Росии», изменив под влиянием южной терминологии и старое московское правописание «Русия» на славяно-греческое «Росия» . Цветы киевской и львовской учёности, начиная с того же знаменательного года, упрочили эту терминологию. Так, 3 июля 1654 г. инок Феодосий, наместник киевского Братского монастыря, пишет царю: «..егда еще во царственном граде Москве сый сея зимы услышах, яко наша Малая Россия царскому вашему величеству, яко природному своему царю православному, главу свою яко рабыня государю, с радостию преклоняет» . 5 июля того же года другой Феодосий (Васильевич), игумен Михайловского монастыря в Киеве, пишет: «Господь венчал есть ваше царское величество не то- чию Великой, но и Малой всей России обладателем» .

Этот термин стал известен и за границей: в том же, 1657 г. крымские послы говорили в Москве: «Царское величество в титуле своём пишет - Великую и Малую Русь: у крымского хана Малая Русь была под рукой лет 7 или 8, но хан Малою Русью не писался, и ныне бог ведает, за кем та Малая Русь будет» .

Очень интересные данные о географическом делении России даёт посол германского императора Мейерберг, побывавший в Москве в 1661 г., в разгар войны с Польшей. В своём «Путешествии в Московию» он пишет: «Имя России простирается далеко, потому что заключает всё пространство от гор Сарматских (Карпат. - А.С.) и р.Днестра, через обе Волыни к Борисфену (Днепру. - А.С.) и к равнинам Полоцким, сопредельное Малой Польше, Древней Литве и Ливонии, даже до Финского залива, и всю страну от Карелов, Лапонцев и Северного Океана, во всю длину пределов Скифии, даже до Ногайских, Волжских и Перекопских татар.

А под названием Великой России (Magna Russia) Москвитяне разумеют то пространство, которое заключается в пределах Ливонии, Белого моря, Татар и Днепра и обыкновенно слывёт под названием «Москвитяне» (Moschovitae). Под Малою же Россиею разумеются области: Брацлавская, Подольская, Галицкая, Саноцкая, Перемышльская, Львовская, Белзская с Холмскою, Волынская и Киевская, лежащие между Скифскими пустынями, р.Днепром, Припетью и Вепрем, Малою Польшею и Карпатскими горами. А под Белою - заключающиеся между Припетыо, Днепром и Двиною, с городами: Новгородком, Минском, Мстиславшем, Смоленском, Витебском и Полоцком и их округами. Всё это когда-то принадлежало по праву Русским, но по военным случайностям они уступили счастью и храбрости Поляков и Литовцев» .

Из этого известия видно, что московские правящие круги, информировавшие германского посла, отлично знали западные границы Русского государства - до Карпат, Перемышля, Холма и р.Вепрь и придавали названию «Малая Россия» этнографический смысл: это - вся земля, населённая украинцами. Так же название «Белая Россия» приобрело широкое этнографическое содержание, поглотив в сознании москвичей и то, что поляки называли тогда «Чёрною Русью» - области Новгородка и Минска.

Любопытно, что и в книге Иоанникия Голятовского «Небо новое», изданной во Львове в 1665 г., т.е. под польской властью, всё время упоминается «Малая Россия» в применении именно к галицко-русским областям. Так он пишет: «В Малой России, в повете Галицком, недалеко от места Коломыи… В Малой России и месте Львове… В Малой России, в месте Рогатине… В Малой России, в монастыри Уневском». А наряду с этим он пользуется и польской терминологией: «В Русском воеводстве, в повете Лвовском… В князстве Руском, в повете Галицком» .

Наконец, «Синопсис» Иннокентия Гизеля, изданный в Киеве в 1672 г., окончательно утвердил понятие о едином народе Российском и о частях его государства - Великой и Малой России.

Не будем умножать примеров. Целью нашей статьи было показать, что понятие «Великая Руссия» появилось уже в XII веке и относилось ко всей Русской земле как единому целому. Затем, на протяжении XII и XIV вв., в период феодальной раздробленности, появляются названия «Малая и Великая Русь» в связи со стремлением к разделению единой русской митрополии на две и даже три части, в зависимости от политических обстоятельств. Термин «Малая Руссия» получил политическое содержание в Галицкой Руси в 1335 г., когда рядом с нею создались и политические понятия «Малая и Великая Польша». В XV в. название «Великая Русь» продолжает держаться, перемежаясь с равнозначащим ему названием «Белая Русь». С конца XVI в. названия «Великая и Малая Русь» становятся всё чаще. С 1654 г. они твёрдо вошли в русский язык и политическую терминологию, причём под влиянием киевской учёности приобрели греческую окраску - «Великая и Малая Росия». Эти названия пришли в Москву из Киева, восходя своими корнями к Византии.

ПРИМЕЧАНИЯ

. Татищев В. «История Российская». Т.I, стр. 513–523. М. 1768.

. О неправильном понимании термина «дальняя Россия» (обычно переводимого как «внешняя» у Константина Багрянородного) см. нашу статью в журнале «Byzantion» №XIII, стр.227–232. Брюссель. 1938.

. Абрамович Д. «Жития св. Бориса и Глеба», стр. 48. СПБ. 1916. Текст приводится по рукописи XII века.

. Роман о Фульке из Кандии, стих. 1617; первая версия романа о Бове, стих. 1200. См. статью Г.Лозинского в «Revue des etudes slaves», р.76, 87, №IX. Paris 1929.

. Ruthenia quae est quasi alter orbis… gens Ruthenica multitudine innumerabili ceu siberibus adaequata. Erben. Regesta Bohemiae, I.125.

. In Europe ad Orientern proxima Scythia, nobis Svetthia Magna dicta, sita est. Fragmenta et particular histor ad res Daniсas pertinentia, p.11.

. Шахматов А. «Повесть временных лет» в её источники». Академия наук СССР. Труды отдела древнерусской литературы. Т.IV, стр.80. М.1940. («Слово св. Епифания Кипрского о 12 камнях на ризе еврейского первосвященника»).

. Например в статье А.В.Стороженко «Малая Россия или Украина» (Труды подготовительной по национальным делам комиссии, малорусский отдел, вып.1-й, стр.52–64. Одесса. 1919.

. Рau1y-Wissоwa Real-Encyctopadie VII, 1690. Такова и Britannia Maior у Цезаря, Comment. IV (без Britannia Minor).

. Лаврентьевская летопись, стр.2.

. Henri de Valenciennes, p.213; cit. R.Roesler «Romanische Studien», S.105, L.1871.

. Вuсhоn «Recherches historiques sur la principaute de Moree». Vol.I, p.406, 408. Paris. 1845; см. Соловьёв А. «Фессалийские архонты в XIV веке». «Byzantinoslavica» IV, 161. Praha. 1932.

. Gеоrg Асrороlitеs, p.46; G.Paсhymeri Mich. Palaeologus, p.83; G.Phrantzes, p.414 (cit. Roesler. Op. cit., 105).

. Δολοπια ηννν καλον εγϫ Λγωβλαϰα .Schol. Thucydidis, III, 102.

. «Kadlec K. «Valasi a valasske pravo», p.97–98. Praha 1916.

. «Cum ire deverem ad Magnam Ungariam cum fratribus… ex Cumania inde reversi in Magnam Ungariam de qua nostri Ungari originem habuerunt», Erben, Regesta Bohemiae, I, p.474.

. Maiori Hungaria, Bulgaria, Cumania, Rossia neo non Polania et Moravia depopulate totaliter». Erben, ibid. I, 493.

. «India Minor, sive Ethiopia». «IV populi… et unusyeka Mongol, id est Magni Mongoli vocantur» Piano Carpini, cap.7 et 5.

. Ibidem.

. Любопытно, что крестоносцы знают в Пруссии название «Maior et Minor Barthia» (область бартов вокруг Бартенштейна и Алленштейна) й документе 1251 г. «nemus, quod Majorem Bartam dividit et Minorem» (Codex Warm. I, №26), и у Петра Дуисбурга, писавшего около 1326 г. «Barthia Minor et Major». Lownianski H. «Studya II, p.6–9. Wilno. 1932.

. «De Russia, de Moxel et Maiore Bulgare et Pascatir quae est Maior Hungaria», «christiani Rutenorum, Blacorum, Bulgarorum Minoris Bulgariae». Rubruquis, p.168,

. «La provincia de Russia e grandissima e divisa in molte parte» «Чтения» за 1848 г. №1.

. См. Ипатьевская летопись под 1206 г. В сентябре 1330 г. в записи Митрополита Феогноста всея Руси о его поездке в Западную Русь отмечена дань «от Малого Новгорода 20 гривен» Изв. Общества русского языка ИАН, XXI, стр. 58. 1916.

. Великий князь Вячеслав Киевский посылает сказать Юрию Долгорукому: «Иди в Переяславль и Курск, иди в Великий Ростов или в другие города свои». Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Лаврентьевская летопись. Т.I, стр.75.

. Ad ducem Magnae Lodomeriae Erben. cit.

. Голубинский Е. «История русской церкви». Т.II, стр.96.

. Запись об этом в греческой рукописи XIV в. в Парижской библиотеке неточна.Она гласит: «81-я митрополия Галиции: эта епархия издавна была Великой России,возведена на степень митрополии блаженным царём кир-Андроником Палеологом старшим при святейшем патриархе кир-Афанасии, в лето 6811 индикта 3». Русская историческая библиотека (РИБ). Т.VI, стр.15. Год неверен, а индикт с ним не сходится, ибов 1303 г. на престоле был ещё патриарх Иоанн Совополит (1294–1304). Поэтому мы считаем, что в приведённой записи более правилен индикт следовательно, надо читать: «В лето 6813 индикта 3-го», что дает 1305 год.

. Cod. Paris, 1366, л. 294, РИБ. Т.VI. Прил. стр.15. В этом счёте нехватает 19-й епархии: очевидно, это Новгород Литовский, ещё не ставший митрополиею, но уже отделившийся от Великой России как вполне и издавна подчинённый языческой Литве.

. РИБ. Т.VI, стр.16. Дата опять неточна, ибо в 1317 г. не было ещё патриарха Иоанна Глики. Надо её дополнить γδωϰε (6825), что даст 1317 год.

. «Parva Nogardia» у прусского хрониста Петра Дуйсбурга под 1314 годом, «Mikron Onougraten» в указанной выше записи 1330 года.

. См. сборник «Болеслав-Юрий II, князь всей малой Руси». СПБ. 1907.

. Quod ecclesia Lubocensis in partibus Minoris Galathe que Ruscia nuncupnlur, in loco videlicet Flandemeria ab antiquo extitit situata. A.Theiner «Monumenta Poloniae ecclesiast», I, №376.

. См. статью A.O.Лаппо-Данилевского в указанном сборнике «Болеслав-Юрий II».

. Ва1zег О. «Krolewstwo Polskie», I, sir.48. Lwow 1918; Kefrzenski St. «О krolewstwie wielkopolskiem», «Przeglad Historyczny», 1909, str.25; Кrzyzanowski J. «Regnum Poloniae», Sprawozdanio Akademyi Umiej, Krakow 1909, 5 i 1915, 9.

. Однако в этих южных землях сильнее идея королевства. Краков есть urbs at sedis regia (1260), хотя в нём и нет короля. В 1295 г. именно в Кракове произошла коронация Вацлава II, возродившего королевский титул. Только с Галицией связан титул «regnum Russiae». Галицкие титулы «Reges regni Russiae», «dominus terrae Russiae» напоминают польскую титулатуру, например «Reges regni Poloniae Maioris» (Владислав Локетек, 1298), «dux Maioris regni Poloniae» (Генрих, 1302) - Balzer С.I, 217.

. Названия «Wielka i Mala Polska. Wielkopolanie i Malopolanie» были в ходу ещё в XX веке. После присоединения Галиции к Польше в 1919 г. польские шовинисты стали официально называть ее «Восточная Малая Польша» (Wsehodnia Malopolska), так же как прусское правительство после третьего раздела Польши назвало Варшавскую область «Новой Южной Пруссией» (Neu Sud Preussen).

. Miklosich - Muller. Acta Craeca, I, 264–265; РИБ. T.VI, Приложения, стр. 21 и 25.

. Ibidem. I. 265–266; РИБ. Т.VI. Прил., стр.29 сл.

. Rhalli-Potli. Syntagma, V.496. В этом списке опять нет Малого Новгорода, который так и не подчинился митрополии всея Руси.

. Miklosich - Muller. I, 351.

. Miklosich - Muller. I, 426.

. Ibidem, I, 434. М.С.Грушевский совсем кратко говорит: «Роман получил ещё епархии «Малой России, т.е. волынско-галицкие». Історія України Руси. Т.V, стр.388. 1905.

. Ibidem, I, 580–581; РИБ. Т.VI, стр.135–142.

. Ibidem, II, 12–18; РИБ. Т.VI, стр.165–184.

. «Какие епархии разумелись под Малой Россией, трудно сказать: прежде всего епархии волынские и, может быть, только они, ибо Галицкая митрополия была отдельно», - говорит М.С.Грушевский. «История». Т.V, стр.394. 1905.

. В соборном определении 1389 г. говорится, что «так как великая Русская земля разделена на многие и различные мирские княжества, то божественные отцы установили там единственную власть духовную, за невозможностью привести к единству власть мирскую, т.е. считая, что единый для всех митрополит будет как бы связью» (РИБ, Т.VI).

. Соловьёв А. «Белая и Чёрная Русь». Сборник Русского археологического общества в Югославии. Т.III. стр.4. 1940.

. Карамзин Н. «История государства Российского». Т.V. 216.

. Prohaska W. «Codex epistolaris Vitoldi», p. 543.

. «Et n"ont les Russes de la Grant Russie d"autree seigneurs». G. de Lannoy, p.33, ed. 1878. В патриаршей грамоте 1401 г. говорится: «Митрополит Галиции имеет право соборне рукополагать епископов в Малой России», как, например, в Белгороде, т.е. в Аккермане (Мiklоsiсh - Мullег, II, р.259. Грушевский М. Т.III. стр.279).

. Nordenskiold A. «Periplus», р.19.

. Изд. Пржездецкого. Т.I, стр.21.

. Соловьев А. Указ. соч., стр.42 и 45.

. РИБ. Т.VI, стр.294.

. Павлов А. «Критические опыты», стр. 199.

. Жданов И. «Русский былевой эпос», стр.67, пр.1.

. Востоков «Описание рукописей Румянцевского музея», №364. Ундольского, №297.

. «Повелением благочестивого царя и великого князя Ивана Васильевича всея Великия Росия самодержца». Буслаев Ф. «Русская хрестоматия», стр.232.

. Первольф И. «Славяне». Т.II, стр.577.

. Сочинения князя А.М.Курбского.

. Анучин Д. «Великоруссы». Энциклопедический словарь Брокгауза. Т.IX, стр.828.

. «Журнал министерства народного просвещения» за 1838 год. Ч.19-я, стр.536.

. «Гласник Скопского научного Друштва». Т.XIV, стр.225. 1935.

. АЗР. Т.IV. №34.

. Архив Юго-Западной России (АЮЗР). Т.VII. Ч.1-я, стр.19 и 37; Первольф. Указ. соч. Т.III, Ч.2-я, стр.55 и 130.

. Максимович М. «Об употреблении названий Россия и Малороссия в Западной Руси». «Киевские епархиальные ведомости» №1 за 1868 год (Собр. соч. Т.11, стр.308–309. К. 1877).

. Кулиш П. «Материалы для истории воссоединения Руси».

. Тихомиров М. «Источниковедение истории России». Т.I, стр.188. М.-Л. 1940.

. Первольф. Указ. соч. Т.II, стр.579.

. «Чтения в Обществе Нестора летописца» №11. 111.

. Кулиш П. «Записки о Южной России». Т.II, стр.301–306. Киев. 1857.

. «Чтения в Московском обществе истории и древностей российских». Т.IV, стр. 16. 1886.

. Лаппо И. «Идея единства русского народа», стр.22.

. Соловьёв С. «История России». Т.II, стр.1562.

. Максимович М. Указ. соч., стр.309.

. АЮЗР. Т.X, стр.216–217.

. Есть ещё два более ранних случая пользования титулом «самодержец Великия и Малыя Росии» - в грамоте 19 декабря 1649 г и в грамоте 20 августа 1652 г. (ПСЗ. Т.I. №№20 и 81). Следовало бы проверить, подлинные ли это грамоты и не изменён ли титул при позднейшей переписке их. Впрочем, переговоры о подчинении Малороссии Б.Хмельницкий начал ещё в 1648 г., и они могли повлиять на царский титул. Во всех остальных грамотах, помещаемых в ПСЗ от начала 1649 до марта 1654 г., нового титула ещё нет.

. АЮЗР. Т.X, стр.729.

. Там же, стр. 725.

. Соловьев С. Указ. соч. Т.ХI, стр.8.

. «Путешествие Мейерберга», русский перевод в «Чтениях в Московском обществе истории и древностей российских». Кн. IV, стр. 119. 1873.

. Там же.

Великое Княжество Литовское начало формироваться в период значительных изменений во внешнеполитической обстановке.

Во время становления государства проходило завоевание огромной территории Руси монголо-татарами. Этот факт являлся благоприятным, так как Великое Княжество Литовское таким образом было защищено от вторжения с восточной стороны на ближайшее столетие.

Со второй половины 12 века литовцы были разделены на две К первой относили верхнюю Литву (аукштайте), ко второй - нижнюю или «Жмудь» (жемайте).

Следует отметить, что литовцы находились на более низком уровне в чем восточнославянские народы. Постепенно литовские князья в некоторых русских городах утверждаются на столах. После того, как Миндовг (князь Литвы) уничтожает своих противников, происходит «централизация». В этот период начинает формироваться ядро нового государства. Великое Княжество Литовское и Русское продолжает развиваться и при приемниках князя Миндовга, в частности во времена правления Гедимина. При его княжении в состав государства вошли территории верхней Литвы, а также присоединенные к ним территории Черной Руси (Понеманья). Великое Княжество Литовское присоединило к себе и часть Турово-Пинской и Полоцкой земель.

Столица государства на протяжении определенного периода находилась на российской территории в городе Новгородок Литовский. Затем ее перенесли в Вильно.

Дело по формированию нового государства, которое начали первые Литвы (Гедимин и Миндовг), после них продолжили Кейстут и Ольгерд. Между ними были разделены функции. Так, оборона страны от рыцарей лежала на плечах Кейстута, Ольгерд же занимался захватом русских территорий. В результате, Великое Княжество Литовское присоединило к себе Киевскую, Полоцкую, Волынскую, Чернигово-Северскую территории, а также Подолье. Древнерусские земли при этом обладали автономным статусом.

В конце 14 века в Польском государстве пресеклась династия правителей. На польский престол взошла дочь Людовика Ядвига. После коронации был заключен брак между Ядвигой и Ягайло (наследником Ольгерда).

После свадьбы Ягайло и Ядвиги в 1385 году была подписана Кревская уния (союз Литвы и Польши). Кроме того, произошло крещение Литвы языческой в католическую веру. Это привело к ослаблению православной веры и устранению языческой религии.

В 1413 году была заключена С ее подписания начинается процесс полонизации княжества и распространения католицизма. Кроме того, с заключением Городельской унии начали создаваться предпосылки для наступления Польши на русские территории Великого Княжества.

Условия, которые создавались в государстве, способствовали В исторических источниках она называется «восстанием Свидригайло» (сына Ольгерда). Литва раскололась на две части. Сигизмунд (сын Кейстута) сел в Литве. На русских землях княжить начал Свидригайло. Его восстание было подавлено.

После смерти Сигизмунда на престол взошел Казимир. В период его правления литовские земли объединяются, восстанавливается основа униатской политики. Однако они остаются весьма неустойчивыми.

Продолжили деятельность Казимира его преемники - Сигизмунд и Александр. После них правление взял Сигизмунд-Август. В условиях непрекращающейся борьбы между Российским государством и Литвой в 1569 была заключена в Польше Люблинская уния. Она имела очень большое значение в историческом развитии Центральной и Восточной Европы. После заключения унии появилась Речь Посполитая - новая держава, в составе которой Великое Княжество сумело сохранить определенную самостоятельность.

Иван Калита, Дмитрий Донской, Иван Грозный — эти создатели Московского государства известны нам со школьной скамьи. А имена Гедимина, Ягайло или Витовта так же нам знакомы? В лучшем случае мы прочтем в учебниках, что были они литовскими князьями и когда-то давно воевали с Москвой, а потом канули где-то в неизвестности… Но ведь именно они основали восточноевропейскую державу, которая с не меньшим основанием, чем Московия, именовала себя Русью.

Великое княжество Литовское

Хронология основных событий истории (до образования Речи Посполитой):
IX-XII века - развитие феодальных отношений и формирование сословий на территории Литвы, образование государства
Начало XIII века - усиление агрессии немецких крестоносцев
1236 год - литовцы одерживают победу над рыцарями-меченосцами при Шяуляе
1260 год - победа литовцев над тевтонами при Дурбе
1263 год - объединение основных литовских земель под властью Миндовга
XIV век - значительное расширение территории княжества за счет новых земель
1316-1341 годы - княжение Гедимина
1362 год - Ольгерд разбивает татар в битве при Синих водах (левый приток Южного Буга) и занимает Подолье и Киев
1345-1377 годы - княжение Ольгерда
1345-1382 годы - княжение Кейстута
1385 год - великий князь Ягайло
(1377-1392) заключает Кревскую унию с Польшей
1387 год - принятие Литвой католичества
1392 год - в результате междоусобной борьбы великим князем в Литве становится Витовт, выступивший против политики Ягайло 1410 год - объединенные литовско-русские и польские войска наголову разбивают рыцарей Тевтонского ордена в Грюнвальдской битве
1413 год - Городельская уния, в соответствии с которой на литовских дворян-католиков распространяются права польской шляхты
1447 год - первый Привилей - свод законов. Вместе с Судебником
1468 года он стал первым опытом кодификации права в княжестве
1492 год - «Привилей великого князя Александра». Первая хартия шляхетских вольностей
Конец XV века - образование общешляхетского сейма. Рост прав и привилегий панов
1529, 1566, 1588 годы - выход трех редакций Литовского статута - «устав и ухвал», земских и областных «привилеев», закрепивших права шляхты
1487-1537 годы - проходившие с перерывами войны с Русью на фоне усиления княжества Московского. Литва утратила Смоленск, захваченный Витовтом в 1404-м. По перемирию 1503 года Русь вернула себе 70 волостей и 19 городов, в том числе Чернигов, Брянск, Новгород-Северский и другие русские земли
1558-1583 годы - война России с Ливонским орденом, а также со Швецией, Польшей и Великим княжеством Литовским за Прибалтику и выход к Балтийскому морю, в которой Литве сопутствовали неудачи
1569 год - подписание Люблинской унии и объединение Литвы в одно государство с Польшей - Речь Посполитую

Столетие спустя у Гедимина и Ольгерда уже была держава, вобравшая в себя Полоцк, Витебск, Минск, Гродно, Брест, Туров, Волынь, Брянск и Чернигов. В 1358 году Ольгердовы послы даже заявили немцам: «Вся Русь должна принадлежать Литве». В подкрепление этих слов и опережая московитов, литовский князь выступил против «самой» Золотой орды : в 1362-м разгромил татар при Синих Водах и закрепил за Литвой древний Киев почти на 200 лет.

«Славянские ль ручьи сольются в русском море?» (Александр Пушкин)

По неслучайному совпадению в то же самое время «собирать» земли мало-помалу стали и московские князья - потомки Ивана Калиты. Так к середине XIV века сложились два центра, претендовавшие на объединение древнерусского «наследства»: Москва и основанный в 1323 году Вильно. Конфликта было не избежать, тем более что в союзе с Литвой выступали главные тактические соперники Москвы - тверские князья, стремились «под руку» Запада и новгородские бояре.

Тогда, в 1368-1372 годах, Ольгерд в союзе с Тверью совершил три похода на Москву, но силы соперников оказались примерно равны, и дело кончилось договором, разделившим «сферы влияния». Ну, а раз не удалось уничтожить друг друга, пришлось сближаться: некоторые из детей язычника Ольгерда приняли православие. Вот тут-то Дмитрий и предложил еще не определившемуся Ягайло династический союз, которому не суждено было состояться. И не только не стало по слову княжьему: стало - наоборот. Как известно, Дмитрий не смог противостоять Тохтамышу, и в 1382 году татары пустили Москву «на поток и разграбление». Она вновь сделалась ордынской данницей. Союз с несостоявшимся тестем перестал привлекать литовского государя, а вот сближение с Польшей давало ему не только шанс на королевский венец, но и реальную помощь в борьбе с главным противником - Тевтонским орденом.

И Ягайло все-таки женился - но не на московской княжне, а на польской королеве Ядвиге. Крестился по католическому обряду. Стал польским королем под христианским именем Владислав. Вместо союза с восточными братьями случилась Кревская уния 1385 года с западными. С того самого времени литовская история прочно переплелась с польской: потомки Ягайло (Ягеллоны) процарствовали в обеих державах три века - с XIV по XVI. Но все же то были два разных государства, сохранявших каждое свое политическое устройство, систему права, валюту и армию. Что до Владислава-Ягайло, то большую часть своего царствования он провел в новых владениях. Старыми же правил его двоюродный брат Витовт и правил ярко. В естественном союзе с поляками он разгромил германцев при Грюнвальде (1410 год), присоединил Смоленскую землю (1404 год) и русские княжества в верховьях Оки. Могущественный литовец мог даже сажать своих ставленников на ордынский престол. Огромный «откуп» платили ему Псков и Новгород, а Московский князь Василий I Дмитриевич, как будто вывернув наизнанку планы отца, женился на Витовтовой дочери и стал называть тестя «отцом», то есть, в системе тогдашних феодальных представлений, признал себя его вассалом. На вершине величия и славы Витовту не хватало только королевской короны, о чем он и заявил на съезде монархов Центральной и Восточной Европы в 1429 году в Луцке в присутствии императора Священной Римской империи Сигизмунда I, польского короля Ягайло, тверского и рязанского князей, молдавского господаря, посольств Дании, Византии и Папы Римского. Осенью 1430 года на коронацию в Вильно собрались Московский князь Василий II, митрополит Фотий, тверской, рязанский, одоевский и мазовецкий князья, молдавский господарь, ливонский магистр, послы византийского императора. Но поляки отказались пропустить посольство, которое везло Витовту королевские регалии из Рима (в литовской «Хронике Быховца» даже сказано, что корону отняли у послов и разрубили на части). В результате Витовт вынужден был отложить коронацию, а в октябре того же года внезапно заболел и умер. Не исключено, что литовского великого князя отравили, поскольку за несколько дней до своей смерти он отлично себя чувствовал и даже выезжал на охоту. При Витовте земли Великого княжества Литовского протянулись от Балтийского моря до Черного, а восточная его граница прошла под Вязьмой и Калугой…

«Что возмутило вас? Волнение Литвы?» (Александр Пушкин)

У удальца Витовта сыновей не было - после затяжной усобицы к власти в 1440 году взошел сын Ягайло Казимир, занявший престолы Литвы и Польши. Он и его ближайшие потомки усиленно действовали в Центральной Европе, и небезуспешно: порой в руках Ягеллонов оказывались короны Чехии и Венгрии . Но на восток они смотреть совсем перестали и потеряли интерес к амбициозной «общерусской» программе Ольгерда. Как известно, природа не терпит пустоты - задачу успешно «перехватил» московский правнук Витовта - великий князь Иван III: уже в 1478-м он выказал притязания на древнерусские земли - Полоцк и Витебск. Помогла Ивану и церковь - ведь резиденцией общерусского митрополита была Москва, а значит, оттуда духовно управлялись и литовские приверженцы православия. Однако литовские князья не раз (в 1317, 1357, 1415 годах) пытались поставить «своего» митрополита для земель Великого княжества, но в Константинополе не были заинтересованы в разделении влиятельной и богатой митрополии и уступках королю-католику.

И вот Москва почувствовала в себе силы, чтобы перейти в решительное наступление. Проходят две войны - 1487-1494 и 1500-1503 годов, Литва теряет почти треть территории и признает за Иваном III титул «государя всея Руси». Дальше - больше: к Москве отходят Вязьма, черниговские и новгород-северские земли (собственно, Чернигов и Новгород-Северский, а также Брянск, Стародуб и Гомель). В 1514 году Василий III возвращает Смоленск, на 100 лет ставший главной крепостью и «воротами» на западной границе России (потом его снова отобрали западные противники).

Только к третьей по счету войне 1512-1522 годов литовцы собрали свежие войска из западных областей своей державы, и силы противников оказались равными. Тем более что население восточных литовских земель к тому времени основательно остыло к идее присоединения к Москве. Все-таки пропасть между общественными взглядами и правами подданных Московского и Литовского государств уже была весьма глубокой.

Один из залов вильнюсской башни Гедимина

Не московиты, но русские

В тех случаях, когда в состав Литвы входили высокоразвитые территории, великие князья сохраняли их автономию, руководствуясь принципом: «Старины не рушаем, новины не вводим». Так, лояльные владетели из древа Рюриковичей (князья Друцкие, Воротынские, Одоевские) долгое время сохраняли свои владения полностью. Такие земли получали грамоты-«привилеи». Их жители могли, например, требовать смены наместника, а государь обязывался не совершать в отношении них определенных действий: не «вступать» в права православной церкви, не переселять местных бояр, не раздавать феодов выходцам из других мест, не «посуживать» принятых местными судами решений. До XVI века на славянских землях Великого княжества действовали правовые нормы, восходившие к «Русской Правде» - древнейшему своду законов, данному еще Ярославом Мудрым.

Литовский рыцарь. Конец XIV века

Полиэтнический состав державы тогда отражался даже в ее названии - «Великое княжество Литовское и Русское», да и официальным языком княжества считался русский... но - не московский язык (скорее, старобелорусский или староукраинский - большой разницы между ними до начала XVII века не прослеживается). На нем составлялись законы и акты государственной канцелярии. Источники XV-XVI столетий свидетельствуют: восточные славяне в границах Польши и Литвы считали себя «русским» народом, «русскими» или «русинами», при этом, повторимся, никак не отождествляя себя с «московитами».

В северо-восточной же части Руси, то есть в той, которая, в конце концов, и сохранилась на карте под этим названием, процесс «собирания земель» шел дольше и труднее, но и степень унификации некогда самостоятельных княжеств под тяжелой дланью кремлевских владык была неизмеримо выше. В бурном XVI столетии в Москве укрепилось «вольное самодержавство» (термин Ивана Грозного), исчезли остатки новгородских и псковских вольностей, собственные «уделы» аристократических семейств и полусамостоятельные пограничные княжества. Все более или менее знатные подданные несли пожизненную службу государю, а попытки отстоять ими свои права расценивались как измена. Литва же в XIV-XVI веках была, скорее, федерацией земель и княжеств под властью великих князей - потомков Гедимина. Иными были и взаимоотношения власти и подданных - сказался образец социального устройства и государственных порядков Польши. «Чужие» для польской знати Ягеллоны нуждались в ее поддержке и вынуждены были даровать все новые привилегии, распространяя их и на литовских подданных. К тому же потомки Ягайло вели активную внешнюю политику, и за это тоже надо было платить отправлявшемуся в походы рыцарству.

Вольность с пропинацией

Но не только по доброй воле великих князей произошло такое значительное возвышение шляхты - польского и литовского дворянства. Дело еще и в «мировом рынке». Вступавшим в XVI веке в фазу промышленных революций Нидерландам, Англии, северной Германии требовалось все больше сырья и сельхозпродуктов, которые поставляли Восточная Европа и Великое княжество Литовское. А с притоком в Европу американского золота и серебра «революция цен» сделала продажу зерна, скота и льна еще более выгодной (покупательная способность западных клиентов резко выросла). Ливонские рыцари, польские и литовские шляхтичи стали превращать свои имения в фольварки, ориентированные специально на производство экспортной продукции. Растущие доходы от такой торговли и составили основу могущества «магнатов» и зажиточной шляхты.

Первыми были князья - Рюриковичи и Гедиминовичи, крупнейшие землевладельцы литовского и русского происхождения (Радзивиллы, Сапеги, Острожские, Воловичи), имевшие возможность выводить на войну сотни собственных слуг и занимавшие виднейшие посты. В XV столетии их круг расширился за счет «простых» «бояр-шляхты», обязанных нести военную службу князю. Литовский статут (свод законов) 1588 года закрепил их широкие права, накопленные за 150 лет. Пожалованные земли объявлялись вечной частной собственностью владетелей, каковые теперь могли уже свободно поступать на службу к более знатным панам, уезжать за границу. Их запрещалось арестовывать без решения суда (а местные земские суды шляхта сама избирала на своих собраниях-«сеймиках»). Обладал хозяин и правом «пропинации» - только он сам мог производить пиво и водку и продавать крестьянам.

Естественно, в фольварках процветала барщина, а вместе с ней и иные крепостнические порядки. Статут признавал за крестьянами право только одного владения - движимым имуществом, необходимым для выполнения повинностей хозяину. Впрочем, «человек вольный», осевший на земле феодала и проживший на новом месте 10 лет, все же мог уйти, откупившись значительной суммой. Однако принятый общегосударственным сеймом в 1573 году закон давал панам право карать своих подданных по своему усмотрению - вплоть до смертной казни. Государь теперь вообще терял право вмешиваться во взаимоотношения вотчинников и их «живой собственности», а в Московской Руси, наоборот, государство все больше ограничивало судебные права помещиков.

«Литва - как часть другой планеты» (Адам Мицкевич)

Государственное устройство Великого княжества Литовского тоже разительно отличалось от Московского. Тут не сложилось аппарата центрального управления, подобного великорусской системе приказов - с их многочисленными дьяками и подьячими. Земский подскарбий (заведующий государственной казной - «скарбом») в Литве хранил и расходовал деньги, но не собирал налоги. Гетманы (командующие войсками) - предводительствовали шляхетским ополчением, когда оно собиралось, но постоянная армия великого князя насчитывала в XVI веке всего пять тысяч наемных солдат. Единственным постоянным органом была великокняжеская канцелярия, которая вела дипломатическую переписку и хранила архив - «Литовскую метрику».

В тот год, когда генуэзец Христофор Колумб отправился в свое первое плавание к далеким «индийским» берегам, в славный 1492-й, государь литовский Александр Казимирович Ягеллон окончательно и добровольно вступил на путь «парламентской монархии»: теперь он согласовывал свои действия с радой панов, состоявшей из трех десятков епископов, воевод и наместников областей. В отсутствие князя рада вообще полностью управляла страной, контролировала земельные пожалования, расходы и внешнюю политику.

Города литовские тоже сильно отличались от великорусских. Было их немного, и заселялись они неохотно: для пущей «урбанизации» князьям приходилось приглашать иноземцев - немцев и евреев, получавших опять-таки особые привилегии. Но иностранцам и этого было мало. Чувствуя прочность своего положения, они уверенно добивались от власти уступки за уступкой: в XIV-XV веках Вильно, Ковно, Брест, Полоцк, Львов, Минск, Киев, Владимир-Волынский и другие города получили собственное самоуправление - так называемое «магдебургское право». Теперь горожане избирали «радцев»-советников, ведавших муниципальными доходами и расходами, и двух бурмистров - католика и православного, судивших горожан вместе с великокняжеским наместником-«войтом». А когда с XV века в городах появились ремесленные цеха, их права закрепили в специальных уставах.

Истоки парламентаризма: вальный сейм

Но вернемся к истокам парламентаризма Литовского государства - все-таки он был его главной отличительной чертой. Интересны обстоятельства возникновения высшего законодательного органа княжества - Вального сейма. В 1507 году он впервые собрал для Ягеллонов чрезвычайный налог на военные нужды - «серебщизну», и с тех пор так и повелось: каждые год-два необходимость в субсидии повторялась, а значит, приходилось собирать шляхту. Постепенно в компетенцию «панов-рады» (то есть сейма) попали и другие важные вопросы - например, на Виленском сейме 1514 года решили, вопреки княжескому мнению, продолжать войну с Москвой, а в 1566 году депутаты постановили: без их одобрения не изменять ни единого закона.

В отличие от представительных органов других европейских стран, в сейме всегда заседала только знать. Его члены, так называемые «послы», избирались по поветам (судебно-административным округам) местными «сеймиками», получали от своих избирателей - шляхтичей «зуполную моць» и отстаивали их наказы. В общем, почти наша Дума - но только дворянская. Кстати, стоит сравнить: в России тоже существовал в то время нерегулярно собиравшийся совещательный орган - Земский собор. Он, однако, не имел прав, даже близко сравнимых с теми, какими обладал литовский парламент (имел, по сути, только совещательные!), а с XVII века и вовсе стал созываться все реже, чтобы в 1653 году состояться в последний раз. И никто этого не «заметил» - в Соборе теперь и заседать-то никто не стремился: московские служилые люди, составлявшие его, в массе своей жили за счет небольших поместий и «государева жалования», и думать о делах державы им было неинтересно. Им бы понадежнее закрепить крестьян на своих землях…

«Литовцы говорят по-польски?..» (Адам Мицкевич)

И литовская, и московская политическая элита, группировавшаяся вокруг своих «парламентов», создавала, как водится, мифы о собственном прошлом. В литовских хрониках есть фантастический рассказ о князе Палемоне, который с пятьюстами шляхтичами бежал от тирании Нерона на берега Балтики и покорил княжества Киевской державы (попробуйте сопоставить хронологические пласты!). Но и Русь не отставала: в сочинениях Ивана Грозного происхождение Рюриковичей велось от римского императора Октавиана Августа . А вот Гедимина московское «Сказание о князьях Владимирских» называет и вовсе княжеским конюхом, женившимся на вдове своего господина и незаконно захватившим власть над Западной Русью.

Но различия заключались не только во взаимных обвинениях в «незнатности». Новая серия русско-литовских войн в начале XVI века вдохновила литовские источники на противопоставление своих, домашних, порядков «жестокой тирании» московских князей. В соседней России, в свою очередь, после бедствий Смуты на литовских (и польских) людей смотрели исключительно как на врагов, даже «демонов», в сравнении с которыми даже немец-«лютор» выглядит симпатично.

Итак, снова войны. Литве вообще приходилось много воевать: во второй половине XV века была наконец сломлена боевая мощь Тевтонского ордена, но на южных границах государства выросла новая страшная угроза - Османская империя и ее вассал, хан Крымский. Ну и, конечно, много раз уже помянутое противостояние с Москвой. В ходе знаменитой Ливонской войны (1558-1583 годы) Иван Грозный поначалу ненадолго захватил значительную часть литовских владений, но уже в 1564 году гетман Николай Радзивилл разбил на реке Уле 30-тысячную армию Петра Шуйского. Правда, попытка перейти в наступление на московские владения потерпела неудачу: киевский воевода князь Константин Острожский и староста чернобыльский Филон Кмита напали на Чернигов, но их атака была отбита. Борьба затягивалась: не хватало ни войск, ни денег.

Пришлось Литве скрепя сердце идти уже на полное, реальное и окончательное объединение с Польшей. В 1569 году, 28 июня, в Люблине представители шляхты Короны Польской и Великого княжества Литовского провозгласили создание единой Речи Посполитой (Rzecz Pospolita - буквальный перевод латинского res publica - «общее дело») с единым сенатом и сеймом; денежная и налоговая системы также объединялись. Кое-какую автономию Вильно, впрочем, сохранил: свое право, казну, гетманов и официальный «русский» язык.

Тут, «кстати», в 1572 году умер и последний Ягеллон - Сигизмунд II Август; так что логическим образом общего короля двух стран решили выбирать на общем же сейме. Речь Посполитая на века превратилась в уникальную в своем роде ненаследственную монархию.

Res publica в Москве

В составе шляхетской «республики» (XVI-XVIII века) Литве сперва было жаловаться не на что. Наоборот, она испытала наивысший экономический и культурный подъем, вновь стала великой силой в Восточной Европе. В смутное для России время польско-литовское войско Сигизмунда III осадило Смоленск, а в июле 1610-го разбило армию Василия Шуйского, после чего этого неудачливого царя свергли с престола и постригли в монахи. Бояре же не нашли другого выхода, кроме как уже в августе заключить договор с Сигизмундом и пригласить на московский престол его сына, королевича Владислава. По договору Россия и Речь Посполитая заключали вечный мир и союз, а королевич обязывался католических церквей «не ставити», «прежних обычаев и чинов…не переменять» (в том числе и крепостного права, конечно), иноземцев «в воеводах и в приказных людях не быть». Не имел он права казнить, лишать «чести» и отбирать имущество без совета бояр «и всех думных людей». Все новые законы должны были приниматься «з думою бояр и всее земли». От имени нового царя «Владислава Жигимонтовича» польские и литовские роты заняли Москву. Закончилась вся эта история для польско-литовского претендента, как известно, ничем. Вихрь продолжавшейся русской смуты смел и его притязания на престол Восточной Руси, а скоро удачливые Романовы своим триумфом и вовсе обозначили дальнейшее и очень жесткое противостояние политическому влиянию Запада (при этом все более поддаваясь исподволь его влиянию культурному).

А что, если бы Владиславово дело «выгорело»?.. Что ж, некоторые историки полагают, что договор двух славянских держав уже в начале XVII века мог стать началом умиротворения Руси. Во всяком случае, он означал шаг к правовому государству, предлагая действенную альтернативу самодержавию. Впрочем, даже если приглашение чужого принца на московский престол и могло состояться в действительности, до какой степени принципы, обозначенные в договоре, соответствовали представлениям русских людей о справедливом общественном устройстве? Московские дворяне и мужики, похоже, предпочитали грозного, стоящего над всеми «чинами» государя - гарантию от произвола «сильных людей». К тому же упрямый католик Сигизмунд категорически отказывался отпустить королевича в Москву и тем более допустить его переход в православие.

Недолгий расцвет Речи

Упустив Москву, Речь Посполитая, однако, захватила весьма солидные «отступные», вновь возвратив себе Чернигово-Северские земли (их удалось отбить в так называемой Смоленской войне 1632-1634 годов уже у царя Михаила Романова).

А в остальном - теперь страна, бесспорно, стала главной житницей Европы. Зерно сплавляли вниз по Висле до Гданьска, а оттуда по Балтийскому морю через Эресунн во Францию, Голландию, Англию. Громадные стада скота из нынешних Белоруссии и Украины - в Германию и Италию. Не отставала от экономики и армия: на полях сражений блистала лучшая в тогдашней Европе тяжелая кавалерия - знаменитые «крылатые» гусары.

Но цветение вышло недолгим. Столь выгодное землевладельцам снижение экспортных пошлин на зерно параллельно открывало доступ иноземным товарам в ущерб собственным производителям. Продолжалась отчасти разрушительная для общей национальной перспективы политика приглашения в города иммигрантов - немцев, евреев, поляков, армян, которые теперь уже составили большинство жителей украинских и белорусских городов, особенно крупных (например, Львова). Наступление католической церкви привело к вытеснению православных мещан из городских учреждений и судов; города стали для крестьян «чужой» территорией. В результате две основные составляющие части государства гибельно размежевывались и отчуждались друг от друга.

С другой стороны, хотя «республиканская» система, безусловно, открывала широкие возможности для политического и экономического роста, хотя широкое самоуправление охраняло шляхетские права и от короля, и от мужиков, хотя уже можно было сказать, что в Польше было создано своего рода правовое государство, во всем этом уже таилось и разрушительное начало. В первую очередь подтачивали основы собственного благоденствия сами шляхтичи. Эти единственные «полноценные граждане» своего отечества, эти гордецы лишь одних себя считали «политическим народом». Крестьян и мещан, как уже было рассказано, они презирали и унижали. А ведь при таком отношении последние вряд ли могли загореться желанием отстаивать хозяйские «вольности» - ни во внутренних неурядицах, ни от внешних врагов.

Брестская уния - не союз, но раскол

После Люблинской унии польская шляхта мощным потоком хлынула на богатые и мало еще заселенные тогда земли Украины. Там как грибы росли латифундии - Замойских, Жолкевских, Калиновских, Конецпольских, Потоцких, Вишневецких. С их появлением уходила в прошлое былая веротерпимость: вслед за магнатами шло католическое духовенство, и в 1596 году родилась известная Брестская уния - союз православной и католической церквей на территории Речи Посполитой. Основой союза было признание православными католических догматов и верховной власти папы, при сохранении православной церковью обрядов и богослужения на славянских языках.

Уния, как и следовало ожидать, не разрешила религиозных противоречий: столкновения между теми, кто остался верен православию, и униатами были ожесточенными (скажем, во время витебского мятежа 1623 года был убит униатский епископ Иосафат Кунцевич). Власти закрывали православные церкви, а отказывавшихся присоединиться к унии священников изгоняли из приходов. Такой национально-религиозный гнет привел в итоге к восстанию Богдана Хмельницкого и фактическому отпадению Украины от Речи. Но с другой стороны, привилегии шляхты, блеск ее образованности и культуры привлекали православных дворян: в XVI-XVII веках украинская и белорусская знать зачастую отрекалась от веры отцов и переходила в католичество, вместе с новой верой перенимая новый язык и культуру. В XVII веке из употребления в официальном письме выходят русский язык и кириллица, и в начале Нового времени, когда в Европе шло становление национальных государств, украинская и белорусская национальные элиты полонизируются.

Вольница или неволя?

…И случилось неизбежное: в XVII веке «златая вольность» шляхты обернулась параличом государственной власти. Знаменитый принцип liberum veto - требование единогласия при принятии законов в сейме - привел к тому, что буквально ни одна из «конституций» (постановлений) съезда не могла вступить в силу. Сорвать собрание мог любой подкупленный каким-нибудь иностранным дипломатом или просто подвыпивший «посол». Например, в 1652-м некий Владислав Сицинский потребовал закрыть сейм, и тот безропотно разошелся! Позже подобным образом бесславно завершились 53 заседания высшего собрания (около 40%!) Речи Посполитой.

А на деле, в экономике и большой политике тотальное равенство «панов-братьев» привело просто к всевластию тех, у кого были деньги и влияние, - магнатов-«кролевят», покупавших себе высшие государственные должности, но неподконтрольных королю. Владения таких семей, как уже упомянутые литовские Радзивиллы, с десятками городов и сотнями сел были сравнимы размерами с современными европейскими государствами, вроде Бельгии. «Кролевята» содержали частные армии, по численности и оснащению превосходившие войска короны. А на другом полюсе находилась масса того самого гордого, но бедного дворянства - «Шляхтич на загроде (крохотном участке земли. - Ред.) равен воеводе!» - которое своей заносчивостью уже давно внушило к себе ненависть низших классов, а от «покровителей» просто вынуждено было терпеть всякое. Единственной привилегией такого шляхтича могло оставаться лишь смехотворное требование, чтобы хозяин-магнат порол его только на персидском ковре. Требование это - то ли в знак уважения к древним свободам, то ли в насмешку над ними - соблюдалось.

Во всяком случае, панская вольность превратилась в пародию на самое себя. Все были словно убеждены, что основой демократии и свободы является полное бессилие государства. Никто не желал усиления короля. В середине XVII века его армия насчитывала не более 20 тысяч солдат, а созданный Владиславом IV флот пришлось продать из-за отсутствия средств в казне. Объединившиеся Великое княжество Литовское и Польша не смогли «переварить» огромные земли, слившиеся в общем политическом пространстве. Большинство соседних государств давно превратились в централизованные монархии, а шляхетская республика с ее анархической вольницей без действенной центральной власти, финансовой системы и регулярной армии оказалась неконкурентоспособной. Все это, как медленно действующий яд, отравляло Речь Посполитую.

Гусар. XVII век

«Оставьте: это спор славян между собою» (Александр Пушкин)

В 1654 году началась последняя большая война России с Литвой-Польшей. Вначале русские полки и казаки Богдана Хмельницкого захватили инициативу, завоевав почти всю Белоруссию, а 31 июля 1655-го в столицу Литвы Вильно торжественно вступило русское войско во главе с царем Алексеем Михайловичем. Патриарх благословил государя называться «Великим князем Литовским», однако Речь Посполитая сумела собрать силы и перейти в наступление. Тем временем на Украине после смерти Хмельницкого разразилась борьба сторонников и противников Москвы, полыхала гражданская война - «Руина», когда действовали одновременно два-три гетмана с разными политическими взглядами. В 1660 году русские армии потерпели поражение при Полонке и Чуднове: полегли лучшие силы московской конницы, а главнокомандующий В.В. Шереметев и вовсе оказался в плену. Московитам пришлось оставить только что триумфально покоренную Белоруссию. Местная шляхта и мещане не желали оставаться подданными московского царя - слишком глубоко пролегла уже пропасть между кремлевскими и литовскими порядками.

Тяжелое противостояние завершилось Андрусовским перемирием 1667 года, по нему к Москве отошла Левобережная Украина, правый же берег Днепра (за исключением Киева) до конца XVIII века остался за Польшей.

Так «вничью» завершился затяжной конфликт: на протяжении XVI- XVII веков две соседние державы воевали в общей сложности более 60 лет. В 1686 году взаимное истощение и турецкая угроза заставили их подписать «Вечный мир». А чуть раньше, в 1668 году, после отречения короля Яна-Казимира царь Алексей Михайлович рассматривался даже как реальный претендент на престол Речи Посполитой. В России в это время при дворе в моду вошла польская одежда, делали переводы с польского, учителем наследника стал белорусский поэт Симеон Полоцкий…

Последний Август

В XVIII веке Польша-Литва еще простиралась от Балтики до Карпат и от Днепра до междуречья Вислы и Одера, насчитывая около 12 миллионов населения. Но ослабевшая шляхетская «республика» уже не играла сколько-нибудь важной роли в международной политике. Она стала «заезжей корчмой» - базой снабжения и театром военных действий для новых великих держав - в Северной войне 1700-1721 годов - России и Швеции, в войне за «польское наследство» 1733-1734 годов - между Россией и Францией, а затем в Семилетней войне (1756-1763 годы) - между Россией и Пруссией. Способствовали этому и сами магнатские группировки, ориентировавшиеся при выборах короля на заграничных претендентов.

Однако отторжение польской элитой всего связанного с Москвой росло. «Москали» вызывали ненависть большую, чем даже «швабы», воспринимались как «хамы и быдло». А страдали от этого «неравного спора» славян, по слову Пушкина, белорусы и литвины. Выбирая между Варшавой и Москвой, уроженцы Великого княжества Литовского в любом случае выбирали чужбину и теряли - Родину.

Итог хорошо известен: польско-литовское государство не выдержало натиска «трех черных орлов» - Пруссии, Австрии и России, и стало жертвой трех разделов - 1772, 1793 и 1795 годов. Речь Посполитая исчезла с политической карты Европы вплоть до самого 1918 года. После отречения от престола последний король Речи Посполитой и великий князь Литовский Станислав Август Понятовский остался жить в Гродно фактически под домашним арестом. Спустя год умерла императрица Екатерина II, фаворитом которой он когда-то был. Павел I пригласил экс-короля в Петербург.

Станислава поселили в Мраморном дворце, будущий министр иностранных дел России князь Адам Чарторыйский зимой 1797/98 года не раз видел его по утрам, когда он, нечесаный, в халате, писал свои мемуары. Здесь последний великий князь Литовский и скончался 12 февраля 1798 года. Павел устроил ему пышные похороны, поместив гроб с забальзамированным телом в костел Святой Екатерины. Там император лично попрощался с покойным и надел на его голову копию короны польских королей.

Однако лишенному трона монарху не повезло и после смерти. Гроб простоял в подвале костела почти полтора века, пока здание не решили снести. Тогда советское правительство предложило Польше «забрать своего короля». В июле 1938-го гроб с останками Станислава Понятовского тайно перевезли из Ленинграда в Польшу. Изгнаннику не нашлось места ни в Кракове, где лежали герои польской истории, ни в Варшаве. Его поместили в костеле Святой Троицы в белорусской деревне Волчин - там, где родился последний польский король. После войны останки исчезли из крипты, и их судьба не дает исследователям покоя более полувека.

Московское «самодержавство», породившее мощные бюрократические структуры и огромную армию, оказалось сильнее анархической шляхетской вольницы. Однако и громоздкая российская держава с ее закрепощенными сословиями не была в состоянии поспевать за европейскими темпами развития экономики и общества. Требовались мучительные реформы, которые Россия так и не смогла завершить в начале XX века. А новой маленькой Литве теперь предстоит самой говорить за себя в XXI веке.

Игорь Курукин, доктор исторических наук

6. Специфика исторического пути России: спорные проблемы, определяющие факторы (геополитический, природно-климатический, социогосударственный, этнический, конфессиональный)

7. Общая характеристика периода раннего средневековья (V–XI вв.) Западной Европы.

8. Происхождение, расселение и ранние политические объединения восточных славян.

9. Исламская цивилизация

10. Древнерусское государство (IX – XII вв.): причины образования, этапы развития, их характеристика. Социально-политический строй Киевской Руси.

11. Значение принятия Русью христианства в православном варианте.

13. Русские земли в XIII веке: экспансия с Востока и Запада. Влияние монголо-татарского ига на судьбу страны.

14. Формирование крупных централизованных государств в Западной Европе в период классического средневековья (XI–XIV вв.).

15. Имперская власть и общество Византийской империи. Вклад Византии в культурное развитие славянских народов

16. Великое княжество Литовское и Русское в XIII – XVI вв. Русские земли в составе княжества.

17. Причины, предпосылки, особенности образования Российского централизованного государства. Этапы становления. Иван III. Василий III.

18. Внутренняя и внешняя политика Ивана IV (1533 – 1584). Реформы и опричнина. Оценка правления Ивана IV в российской историографии.

19. Страны Западной Европы в эпоху зарождения капиталистических отношений (XV–XVII вв.).

21. Смутное время в России (конец XVI – начало XVII в.): причины, основные этапы, итоги. Проблема исторического выбора пути развития.

22. Первые Романовы (1613 – 1682). Экономические и социально-политические предпосылки преобразования традиционного общества в России. Церковная реформа второй половины XVII в. И её последствия.

23. Основные этапы становления крепостного права в России (от Судебника Ивана III (1497 г.) до Соборного уложения 1649 г.).

24. XVIII век в европейской и мировой истории. Влияние идей Просвещения на мировое развитие

25. Россия при Петре I (1682 – 1725), начало модернизации России. Дискуссии о Петре I в отечественной исторической науке.

26. Эпоха «дворцовых переворотов»: сущность, причины, содержание и последствия для развития страны.

27. Основные направления, цели и итоги внешней политики России в XVIII веке. Рост внешнеполитического могущества России в XVIII веке. Особенности российской имперской модели государственности.

28. Внутренняя политика Екатерины II (1762 – 1796 гг.). «Просвещённый абсолютизм», его основные черты и противоречия.

29. Российская культура XVIII в.: от петровских инициатив к «веку Просвещения».

30. Образование сша (вторая половина XVIII в.). Конституция сша 1787 г.

31. Буржуазно-демократические революции в Европе. Образование национальных государств.

32. Проблемы реформирования России в первой половине XIX в.: от «правительственного либерализма» Александра I к консервативно-охранительной политике Николая I.

33.Общественная мысль и общественные движения в России в первой половине XIX в.

34. Основные направления, цели и итоги внешней политики России в XIX веке.

35. Российская империя во второй половине XIX в.: реформы Александра II и внутренняя политика Александра III.

36. Промышленный переворот, особенности капитализма в России.

37. Общественная мысль и общественные движения в России во второй половине XIX в.

38. Русская культура XIX века и её вклад в мировую культуру.

42. Внешняя политика России в конце XIX – начале XX вв. Участие России в Первой мировой войне (1914 – 1918 гг.).

43. Революция 1917 г. В России: причины, особенности, этапы, итоги, характер. Приход к власти большевиков.

44-45. Гражданская война и иностранная интервенция в России: причины, этапы, основные итоги и последствия. Политика военного коммунизма (1918 – 1921). Российская эмиграция 20 – 30-х гг. XX века.

46. Национально-государственное строительство в 1920-е гг. Образование ссср.

47. Советская Россия в годы новой экономической политики.

48. Форсированное строительство социализма в ссср в конце 1920-х – 1930-е годы: индустриализация, коллективизация, культурная революция. Становление политической системы.

50. Внешняя политика ссср в 1920-е – начале 1940 годов. Проблема создания системы коллективной безопасности.

51-52. Великая Отечественная война (1941 – 1945 гг.): причины, этапы, итоги.

54. Ссср в мировом балансе сил. «Холодная война»: истоки, этапы, предварительные итоги.

55, 57. Социально-экономическое и общественно-политическое развитие ссср (1945 –1985 гг.): основные тенденции и проблемы развития.

58. Советский Союз в период перестройки. Распад ссср: причины и последствия.

60. Российская Федерация 1992 – 2010 гг. Основные направления внутренней и внешней политики.

16. Великое княжество Литовское и Русское в XIII – XVI вв. Русские земли в составе княжества.

Великое княжество Литовское, феодальное государство, существовавшее в 13-16 вв. на территории части современной Литвы и Белоруссии. Основным занятием населения было земледелие и скотоводство. Охота и промыслы играли подсобную роль в хозяйстве. Развитие ремесла, основанного на железоделательном производстве, внутренняя и внешняя торговля (с Русью, Польшей и др.) содействовали росту городов (Вильнюс, Тракай, Каунас и др.). В 9-12 вв. на территории Литвы развивались феодальные отношения, складывались сословия феодалов и зависимых людей. Отдельные литовские политические объединения имели неодинаковый уровень общественно-экономического развития. Разложение первобытнообщинных отношений и возникновение феодального строя привели к образованию государства у литовцев. По сообщению Галицко-Волынской летописи, в русско-литовском договоре 1219 упоминается союз литовских князей во главе со "старейшими" князьями, владевшими землями в Аукштайтии. Это свидетельствует о наличии государства в Литве. Усиление великокняжеской власти привело к объединению основных литовских земель в В. к. Л. под властью Миндовга (середина 30-х гг. 13 в. - 1263), захватившего также некоторые белорусские земли (Чёрную Русь). Образование В. к. Л. было ускорено необходимостью объединиться для борьбы с агрессией немецких крестоносцев, усилившейся с начала 13 в. Литовские войска одержали крупные победы над рыцарями в сражениях при Шяуляе (1236) и Дурбе (1260).

В 14 в., в княжение Гедимина (1316-1341), Ольгерда (1345-77) и Кейстута (1345-82), . княжество Литовское значительно расширило свои владения, присоединив все белорусские, часть украинских и русских земель (волынские, витебские, турово-пинские, киевские, переяславские, подольские, чернигово-северские земли и др.). Их включение облегчалось тем, что Русь была ослаблена монголо-татарским игом, а также борьбой с агрессией немецких, шведских и датских захватчиков. Вхождение в состав Великое. княж. Литовское. русских, украинских, белорусских земель с более развитыми общественными отношениями и культурой содействовало дальнейшему развитию общественно-экономических отношений в Литве. В присоединённых землях литовские великие князья сохранили местным магнатам значительную автономию и иммунитетные права. Это, а также различия в уровне общественно-экономического развития и этническая неоднородность отдельных частей В. к. Л. обусловили отсутствие централизации в государственном управлении. Во главе государства стоял великий князь, при нём - совет из представителей знати и высшего духовенства. В целях объединения сил для борьбы с наступлением немецких рыцарских орденов и усиления своей власти великий князь Ягайло (1377-92) заключил с Польшей Кревскую унию 1385. Однако уния таила опасность превращения в дальнейшем Литвы в провинцию Польши. В Литве, где до конца 14 в. существовало язычество, стало силой распространяться католичество. Против политики Ягайло выступила часть литовских и русских князей во главе с Витовтом, ставшим в 1392 после междоусобной борьбы фактически великим князем в Литве. Объединённые литовско-русские и польские войска при участии чешских отрядов в Грюнвальдской битве 1410 наголову разбили рыцарей Тевтонского ордена и приостановили их агрессию.

Рост крупного феодального землевладения и консолидация господствующего класса в 14 - 15 вв. сопровождались массовым закрепощением крестьян, вызывавшим крестьянские восстания (например, в 1418). Основной формой эксплуатации крестьян была продуктовая рента. Одновременно с ростом экономической зависимости усиливался и национальный гнёт в белорусских и украинских землях. В городах развивались ремёсла и торговля. В 15-16 вв. растут права и привилегии литовских панов. По Городельской унии 1413 на литовских дворян-католиков были распространены права польской шляхты. В конце 15 в. образовалась Рада панов, фактически поставившая по привилею 1447 и по привилею великого князя Александра 1492 под свой контроль власть великого князя. Образование общешляхетского сейма (в конце 15 в.), а также издание Литовских статутов 1529, 1566 закрепили и увеличили права литовского дворянства.

Переход к денежной ренте в конце 15-16 вв. сопровождался увеличением эксплуатации крестьян и обострением классовой борьбы: участились побеги, волнения (особенно крупные - в 1536-37 в великокняжеских имениях). В середине 16 в. в имениях великого князя была проведена реформа, в результате которой усилилась эксплуатация крестьян за счёт роста барщины (см. Волочная помера). С конца 16 в. эта система вводится во владениях крупных помещиков-магнатов. Массовое закрепощение крестьян, развитие барщинного хозяйства, получение литовскими помещиками во 2-й половине 16 в. права на беспошлинный вывоз зерна за границу и ввоз товаров задерживали развитие городов.